В это время Джейк заметил Роберта, который спускался по лестнице.
– Это правда? – обратился он к дворецкому. – Она действительно отказывается видеть меня?
– Боюсь, что так, капитан Тальберт, – печально качая головой, подтвердил Роберт.
– Но я должен поговорить с ней, – продолжал настаивать Джейк, теперь не повышая голоса.
– Мне очень жаль, сэр, но мисс Меган категорически потребовала не пускать вас в дом. – Обычно приветливо-бесстрастное лицо дворецкого сейчас выражало огорчение.
– Мне необходимо объяснить ей, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы, – я вынужден был сделать выбор… либо спасать Меган, либо защищать ее отца.
– Я все понимаю, но мое мнение мало поможет вам. Однако если вам это небезразлично, то знайте, что я навечно признателен вам. Я бесконечно сожалею о кончине мистера Маклаури, но счастлив, что вы сохранили для нас мисс Меган.
Джейк стоял, пораженный как словами поддержки со стороны Роберта, так и выражением искренней благодарности на его всегда невозмутимом лице. Ведь он готов был встретить осуждение со стороны слуг.
– Я пытался убедить ее, сэр, но она не стала меня слушать, – добавил Роберт печально. – Она слишком подавлена свалившимся на нее горем.
– Все это чушь! – вмешался Карл, размахивая перед носом Джейка запиской. – Прочтите это, Тальберт. Здесь вы найдете ответы на свои вопросы.
– Что это? – спросил Джейк, разглядывая свернутую бумагу.
– Это письмо к вам от Меган. – Губы Карла непроизвольно сложились в злорадную ухмылку. – Она написала его пятнадцать минут назад.
– Разверните его, Роберт, – попросил Джейк. – И скажите: это действительно почерк Меган?
– Вы ставите под сомнение мое слово? – Лицо Карла стало багровым.
– Разумеется! – И, не обращая больше внимания на возмущенного Карла, Джейк снова обратился к дворецкому: – итак, это писала она?
Роберт пробежал газами бумагу. Его лицо побледнело.
– Немного неровно, но… Да, судя по всему, это написала она. – Он протянул листок, всем своим видом выражая смущение.
Почва закачалась под ногами у Джейка, когда он прочитал все, что пыталось донести до него разбитое сердце Меган. До этой минуты он и сам не сознавал, как ему необходимо ее прощение… и как мало он мог на это рассчитывать.
Но он все же сохранил спокойствие на лице и, пряча письмо в карман сюртука, коротко сказал:
– Спасибо, Роберт.
И туг же, сжав кулак, со всего размаха вмял самодовольную улыбку Карла в его челюсть. Потом отвернулся, не слушая ни завываний от боли, ни потока грязных ругательств, понесшихся ему вслед. Ничто уже не могло вернуть ему радости – даже то, когда довольный Роберт выталкивал сопротивлявшегося Карла за дверь.