Кто-то стучал в двери дома под номером 25, нажимая в промежутках на кнопку электрического звонка. Завидев нашу машину, неизвестный сбежал с лестницы, выскочил под уличный фонарь, и мы узнали сержанта Макдоннела, мокнувшего под дождем.
— Дверь никто не открывает, сэр, — доложил он. — Дворецкий, видно, принял меня за очередного газетного репортера. Сегодня они его целый день караулят.
— Где мисс Латимер? — рявкнул Мастерс. — Что случилось: она не пришла или ты из чрезмерной любезности не потребовал, чтобы она пришла? — Меня поразило, что инспектор обращается со своим подчиненным совершенно иначе, чем с нами. — Сэр Генри особенно хотел видеть ее. В чем дело?
— Ее дома не было. Пошла куда-то разыскивать Теда и до сих пор не вернулась. Прошу прощения, сэр… я сам ее прождал полчаса, вернувшись с Юстонского вокзала. Сейчас все расскажу. Нас с ней обоих сильно встревожил телефонный звонок…
Г.М., по-черепашьи вытянув шею, выглянул в окно машины, слегка сбив при этом набок цилиндр и сделав несколько недружелюбных замечаний. Когда обстоятельства разъяснились, он проворчал:
— Ну и что? — Г.М. с трудом выбрался из машины, заковылял по лестнице, взревел так, что наверняка было слышно на Беркли-сквер: — Откройте дверь, черт возьми! — И с размаху всей тушей ударил в нее.
Эффективно. Где-то зажегся свет, дверь открыл довольно бледный мужчина среднего возраста, который нервно объяснил, что репортеры выдают себя за представителей закона.
— Ладно, сынок, — проговорил Г.М. неожиданно скучным и равнодушным тоном. — Принеси-ка стул.
— Сэр?
— Стул. На котором сидят. А! Вот.
Прихожая была высокой и узкой, с натертым до блеска полом из твердого дерева, с парой небольших, тонких ковриков, вроде травяных лужаек-препятствий на поле для гольфа. Стало ясно, почему Мастерс сравнил дом с музеем — чистым, нежилым, застывшим, с чересчур многочисленными тенями, располагавшимися не менее аккуратно, чем немногочисленные предметы обстановки. Неяркие лампы, спрятанные за карнизом, освещали белую скульптуру причудливой формы, стоявшую за креслами с черной обивкой. Дартворт отлично знал, как важна атмосфера. Прихожая, открывавшая путь в сверхъестественный мир, производила фантастическое впечатление. На всех, кроме Г.М., который расселся, пыхтя, в черном кресле. Мастерс немедленно взялся за дело:
— Сэр Генри, это сержант Макдоннел. Находится в моем подчинении на время расследования. Берт мне нравится, у него есть амбиции. Теперь расскажи сэру Генри…
— Эй! — воскликнул Г.М., изо всех сил напрягая память. — А ведь я тебя знаю. Собственно, не тебя самого, а твоего отца. Старина Гросбик был моим конкурентом на парламентских выборах, которые я проиграл, слава богу. Видите, я всех знаю. В последний раз встречал тебя, сынок…