Филипп поставил на поднос чашку с блюдечком.
– Спасибо, было очень приятно, но мне пора идти. Бинки Ласситер устраивает сегодня вечеринку, а ты знаешь, что у него обычно происходит, так что... мне надо подготовиться к празднику.
«Да, знаю, – подумала Лиз, – какой-нибудь молодой очаровательный Аполлон обслужит тебя в спальне на кровати». Но ему она сказала другое:
– Ну и каким будет твое мнение? Заслужила я твое одобрение? Ты поможешь или нам придется начинать все самим?
Она видела, как на лице Нелл постепенно тает напряженное выражение, и улыбнулась. Филипп тоже улыбнулся:
– Моя дорогая Элизабет, я думал, что ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понять, когда я за, а когда против. – Он повернулся к Нелл: – У вас прекрасные возможности. Мы должны превратить их в реальные качества. Вы по-прежнему желаете стать еще лучше таким способом?
– Да.
– Вы действительно хотите быть высококлассной проституткой, а не дешевкой?
– Да.
Нелл увидела, как он плотно сжал губы. «Ну что, проглотил, мистер Фолкнер? Надо пережевывать! – с издевкой подумала она. – Нельзя причинить боль в том месте, где уже все умерло».
– У вас были какие-нибудь контакты с полицией, приводы, записи, которые могли бы негативно повлиять на вашу будущую деятельность? Вас арестовывали за проституцию?
– Нет. Но меня дважды предупреждали.
– Расскажите, если вам не трудно.
Она работала на Йорк-уэй, рядом со станцией Кингз-кросс. Прошло всего шесть недель со дня первого выхода на «работу», и она еще сильно волновалась, не зная всех трюков и уловок, которыми владели другие девушки. Поэтому, когда рядом с ней остановилась машина и она увидела темно-голубую форму, сердце сжалось и, казалось, чуть не выпрыгнуло через горло. Потом Нелл увидела, что полицейский в машине – женщина. Полная, среднего возраста. Нелл застыла от страха и ждала, когда на нее наденут наручники и, затолкав в машину, отвезут в участок. Вместо этого женщина-сержант вежливо обратилась к ней:
– Сегодня вечером дела, кажется, не идут, да? Это всего лишь третья машина, с которой ты имеешь дело, малышка. Я наблюдала за тобой. – Она достала из кармана блокнот. – Ладно, давай говори, как тебя зовут.
– Элли... Элли Литтл. – Это было первое имя, пришедшее в голову. Нелл прекрасно знала, что никто никогда не называл в подобных ситуациях своего настоящего имени.
– Адрес? Она ответила.
– Сколько тебе лет?
Нелл снова солгала, сказав, что ей восемнадцать. Она ужасно боялась попасть обратно в какой-нибудь приют, в худшем случае в тот, откуда она сбежала.
Сержант обвела Нелл взглядом с ног до головы и, остановившись на белом от страха лице, вздохнула: