Ну вот, думала я об этом, думала, и мне вдруг стало смешно. Отчего – сама не знаю. Но когда я подумала, что этот «Кроникл» ухитрился еще что-то испортить в моей жизни, то просто расхохоталась.
Джон спросил, над чем я смеюсь. Я ему рассказала. Я, правда, не стала говорить, что наше свидание сорвалось из-за «Кроникл», но об остальном рассказала.
Тут Джон тоже начал смеяться. Почему он смеялся, я не знаю, хотя, признаться, на мой взгляд, он не из тех, кто ждет и молится. Он все смеялся, и смех его был каким-то приступообразным. Как если бы он не хотел смеяться, но временами не мог удержаться.
Тем временем в клинику стали приходить весьма странные персонажи, и приходили они с самыми что ни на есть странными проблемами. Например, одна старая дама приехала с золотистым ретривером, потому что тот сожрал весь ее прозак < Медицинский препарат, антидепрессант >. Еще одна принесла свою игуану, которая сиганула с балкона седьмого этажа (и, между прочим, благополучно приземлилась на крышу расположенной внизу кафешки). А третья дама волновалась за своего дикобраза, потому что он «как-то не так себя ведет».
Джон мне шепнул:
– Интересно, как должен вести себя дикобраз?
На самом деле в этом ничего смешного не было, но мы всё смеялись и никак не могли остановиться. На нас все стали коситься, но от этого я только сильнее смеялась. Представь себе, сидим мы в клинике, самые нарядные из всех посетителей, делаем вид, что нам вполне удобно сидеть на жестких пластиковых стульях, и изо всех сил пытаемся сдержать смех, но все равно смеемся...
Во всяком случае, мы смеялись, пока не появились полицейские. Они пришли показать ветеринару своего служебного пса, который ищет бомбы. Пес подавился куриной костью. Один из полицейских увидел Джона и говорит:
– Эй, Трент, а ты что здесь делаешь?
Тут Джон сразу перестал смеяться. Он ни с того ни с сего покраснел как рак и говорит:
– А, сержант Риз, добрый вечер.
Он очень сильно выделил голосом слово «сержант». Полицейский заметно опешил, он собирался что-то сказать, но в это время из кабинета вышел ветеринар и позвал Джона:
– Мистер Фрайлендер!
Джон вскочил, бросил: «Это я» – и поспешил к ветеринару.
Ветеринар сказал, что Твидлдум на самом деле проглотил резинку, она запуталась в его тонком кишечнике, поэтому необходима операция, иначе кот умрет. Они хотели делать операцию срочно, но оказалось, что она очень дорогая – 1500 долларов плюс еще 200 долларов за то, что кот останется в больнице на ночь.
Всего 1700 долларов! Я была в шоке. Но Джон только кивнул, достал бумажник и стал вынимать из него кредитную карточку. Но потом очень быстро спрятал ее обратно и сказал, что совсем забыл – кредитный лимит по его карточкам превышен, поэтому ему придется сходить в банкомат и снять наличные.