— Ладно. — Глаз снова закрылся. — Возможно, я буду пить. Но есть — никогда. И уж конечно, больше ни за что не шевельнусь.
Услышав последнее утверждение, Квентин рассмеялся, запрокинув голову.
— Ну как мне этому поверить? — хитро спросил он, подталкивая ее до тех пор, пока она не открыла глаза и не приняла протянутый бокал. — Представить тебя неподвижной — это все равно что вообразить застывший на берегу прилив.
Бранди оперлась на локти и выпила вино с большой охотой.
— Если только прилив не съел, сколько я, — возразила она, подхватив языком с нижней губы несколько капель сладкой влаги. — В этом случае, боюсь, он обречен навсегда остаться на песке. — Она вновь улеглась и вздохнула. — Я чувствую такой покой, — пробормотала она, задумчиво уставившись в небо. — Как будто ужас последних двух недель был всего-навсего ночным кошмаром.
Посерьезнев, Квентин кивнул и оглядел богатейший, сказочный сад перед Изумрудным домиком. Он понимал и разделял желание Бранди потеряться в этом райском уголке. Боль за пределами этого убежища была невыносимой.
— Мы договорились, что дадим Хендрику день или два, прежде чем помчимся в Таунзбурн, чтобы исследовать бумаги твоего отца, — вслух произнес он, напоминая о предстоящих шагах не столько ей, сколько себе. — А пока, я думаю, нам обоим не повредит забыть на время о реальности — хотя бы на один день.
Бранди повернула голову и посмотрела на Квентина потерянным взглядом.
— Весь мир перевернулся вверх дном, — прошептала она.
— Только временно, милая. — Квентин провел тыльной стороной ладони по ее щеке. — Скоро мы вернем все на свои места, обещаю. А пока давай просто радоваться красоте Изумрудного сада. Наши родители желали бы нам того же.
Глаза Бранди потемнели от нахлынувших чувств: нежность, растерянность, надежда, благодарность, вера… и что-то очень глубокое, разбудившее в груди Квентина ответное чувство.
Пальцы его замерли, он убрал руку.
— Давай сейчас поговорим о Дезмонде, — беспечно предложил он.
— По-твоему, это значит забыть о реальности? — Бранди сморщилась, словно он предложил обсудить бальные платья предстоящего сезона.
— Наверное, нет. — Квентин испытал облегчение и радость, убедившись, что Бранди потихоньку становится прежней. Ее ответ подействовал как бальзам на растревоженную рану. — Тем не менее нам нужно еще определить, как тебе лучше всего действовать в отношении брата и его намерений.
— Я не вижу другого выхода, кроме очевидного. — Бранди села и обхватила колени, на ее лице читался вызов. — Я должна сказать Дезмонду правду. — Она замолчала, почувствовав укор совести от резкости своих слов. — Разумеется, я не хочу быть неблагодарной, — пояснила она. — Если бы не доброта Дезмонда, неизвестно, как бы я пережила последние две недели. Он не отходил от меня со дня гибели папы, и я никогда этого не забуду. — Бранди чуть вздернула подбородок, убежденная в своей правоте. — Но моя благодарность не распространяется за пределы дружбы, как и не дает права Дезмонду на мою руку. Кроме того, я не могу позволить ему пребывать в заблуждении относительно моих чувств — это было бы более жестоко, чем сказать ему правду. — Она выразительно покачала головой. — Нет, Квентин, я не вижу другого выхода. Я должна поехать в Колвертон и мягко, но откровенно сообщить Дезмонду, что наш с ним брак невозможен.