* * *
Уинстон оказался не прав, когда предполагал, что сможет найти слабое место в системе безопасности Харгривса, и он нашел в себе мужество признать ошибку. После того как они закончили объезд стены в третий раз, сержант был готов признать свое поражение.
— Ничего не скажешь, — заключил Уинстон, — нас-таки поимели. Остается разве что прыгать с парашютом. Но поскольку рассчитывать на воздушную поддержку не приходится, иных предложений и планов у меня нет.
Карни его не слышал. Он лихорадочно перебирал в уме возможные варианты, и у него появилась идея, на первый взгляд казавшаяся нелепой. По мере того как она обретала плоть, его лицо расплывалось в довольной ухмылке. План выглядел настолько сумасбродным, что вполне мог сработать. А почему бы и нет?
Уинстон не мог не заметить довольства, разливавшегося по физиономии его спутника.
— У тебя появился план? — потребовал он объяснений, не скрывая изумления.
Карни задумчиво кивнул и неохотно признал:
— Назвать это «планом» пока нельзя. Но есть идея, от которой можно оттолкнуться.
— А ты не хочешь со мной поделиться? — взмолился заинтригованный Уинстон.
Карни ушел от прямого ответа и стал размышлять вслух:
— Ты помнишь присказку, что прочность цепи определяет ее самое слабое звено? А если посмотреть на это с противоположного конца? По-моему, может сработать.
Уинстон окончательно был сбит с толку, что отразилось на его лице.
Карни продолжал с улыбкой:
— Возможно, для создания самого слабого звена нужно нанести удар по самому крепкому, использовать силу всей системы, чтобы она ее же и разрушила.
Теперь Уинстон вообще уже ничего не мог понять, в чем и признался:
— От твоей болтовни у меня голова пухнет, но никак не могу понять, к чему ты клонишь.
«Пора пояснить свою мысль», — решил Карни. Тем более что план окончательно сложился в его голове.
— Главные ворота, — начал он. — Они наверняка уверены, что там все предусмотрели и осечки быть не может. Нам лишь остается их убедить, что это не так.
Затем Карни стал медленно и детально излагать свой план. Вначале он вызывал сомнения у его спутника, но по мере того, как вырисовывались подробности, крепло убеждение, что идея неплохая. Уинстону нелегко давалось уважение к мнению других, особенно штатских, но на этот раз он был вынужден признать, что Пол Карни заслуживает всяческого уважения и с ним надо немедленно соглашаться.
* * *
Блондинка и рыжая при ближайшем знакомстве разочаровали по всем статьям. В сексуальном отношении блондинка вблизи оказалась столь же привлекательной, как клубные вышибалы, а по лицу рыжей были щедро рассыпаны прыщи, и оно напоминало россыпь грибов на опушке.