А чего она, собственно, ожидала? Надо же было сделать такую глупость – сразу же переспать с ним! Что он теперь о ней подумает? Впрочем, ничего он, наверное, не будет думать, а просто потеряет к ней всякий интерес.
Ханна попыталась вспомнить, как они утром расставались. Все, что он сказал, было: «Пока, детка», – страстно поцеловал и пообещал позвонить. Ну, не то чтобы обещал, просто сказал: «Позвоню».
Ханна мрачно сидела за столом, наверное, в сотый раз мысленно ругая себя за глупость, и тут в ее кабинете появился посыльный. В руках он держал огромный букет бледно-розовых роз.
– Ох! – вздрогнула Ханна. – Это мне?
– Вам, если вы Ханна Кэмпбелл, – ответил посыльный. – Распишитесь.
Она зарылась лицом в цветы, пытаясь уловить аромат, но, как ни странно, розы ничем не пахли. Все равно, они были великолепны.
Ханна открыла карточку: «Ханне, моему прекрасному, спелому персику. Увидимся сегодня. Я заеду за тобой домой в восемь».
Каждая пора ее тела наполнилась счастьем. Он не принял ее за простую потаскушку, он захотел с ней снова встретиться. Какое счастье!
Лиони смотрела на кота, лежащего в клетке в глубоком наркозе. Он напоминал шоколадного цвета подушку. Бедняжка Фредди. Удаление из его желудка резинок, которых он наглотался, оказалось делом сложным. Анджи боялась, что старый кот не выдержит анестезии.
– Ему ведь уже четырнадцать лет, – беспокоилась она. Но когда миссис Эрскин сказали, какие у кота шансы, выбирать уже не приходилось. Она разразилась рыданиями, прижимая к себе любимого кота, который служил ей единственным утешением после смерти мужа.
– Пожалуйста, прооперируйте его! Я знаю, он стар, но ведь и я тоже. А без него я пропаду.
К счастью, Фредди на удивление хорошо перенес операцию. Лиони сунула руку в клетку и погладила пушистую шкурку.
– Ты ведь у нас боец, верно, Фредди? – тихо сказала она, наблюдая, как равномерно поднимается и опускается от дыхания его бок. Пожилая дама будет счастлива, надо ей позвонить. Но Фредди еще несколько часов должен оставаться в клинике, пока не отойдет от наркоза.
– Сегодня тот самый романтический вечер? – спросила Анджи, выходя из тесного туалета, где она переодевалась в уличную одежду.
– Тише! – в ужасе прошептала Лиони. – Вдруг кто-нибудь услышит. Да, сегодня тот самый вечер.
Лиони уже жалела, что затеяла эту возню с объявлением. Еще больше она жалела, что рассказала об этом Ханне, Эмме и Анджи. Впрочем, египетские подружки отнеслись к ее сообщению спокойно, только Анджи приходила все в большее возбуждение, как будто Лиони вот-вот объявит о помолвке. Если бы не спокойная поддержка Ханны, Лиони наверняка выбросила бы все ответы в мусорное ведро.