Гости были одеты особенно торжественно. Мужчины были в длинных приталенных сюртуках, белых атласных панталонах, в ботинках с причудливыми пряжками и с тросточками в руках. Вид у них был весьма элегантный. Женщины были одеты более ярко — в платья из самых дорогих и красивых тканей, какие только можно найти в Лондоне, сшитые лучшими парижскими портными. Бриллианты сверкали, переливаясь разноцветными бликами. Порхали веера, трепетали зыбкие отсветы пламени свечей на темно-зеленых стенах гостиной.
Вскоре вернулся Фредди, ведя за руку мисс Хартуорт, и занял позицию между двумя дамами.
Джейн в полной мере ощутила торжественность момента. Окружавшая ее сейчас красота словно обещала ей жизнь, в которой всегда будет царить праздник. Жизнь, в которой нет места даже мыслям о нищете. Жизнь, которая начнется в тот миг, когда она выйдет замуж!
С надеждой взглянув на Фредди, Джейн улыбнулась ему.
Перед самым обедом Фредди пожаловался на небольшое недомогание, и поэтому, направляясь к столу рука об руку с ним, Джейн тихонько спросила, все ли в порядке.
— Да, конечно. — Он слегка запнулся. — Правда, я до сих пор чувствую некоторую слабость.
— Фредди, вам нужно показаться врачу! Мне кажется, что ваши мигрени становятся слишком частыми. Разве я не права?
Фредди попытался улыбнуться, но у него получилась скорее нервная гримаса.
— Вы правы. Но, я надеюсь, наши отношения не изменятся из-за моего слабого здоровья?
— Нет, конечно, нет! — поспешила успокоить его Джейн. — Я ценю вашу душу и доброе сердце выше всего остального. Да и не бывает на свете абсолютно здоровых людей.
Как назло, именно в этот момент перед нею оказался лорд Торп. Он бросил на нее иронический взгляд, усмехнулся и тут же отошел прочь.
Мошенник! Уж она-то знает его мысли! И знает, что он думает о Фредди — дескать, поэт обречен попасть под ее каблук на следующий день после свадьбы. Себя же Торп, несомненно, считает совершенно неотразимым. А ведь, если вдуматься, — что такое Торп? Хотя тело у него, конечно, очень здоровое и сильное, ничего не скажешь.
Джейн решила не портить себе настроение и с новой силой принялась окружать Фредди своими заботами.
За столом он сидел справа от нее, а по левую руку оказался сэр Уильям Хейзелвуд, владелец Лонгклифф-Холла. Джейн старалась не обойти вниманием ни одного из них. С бокалом вина в руке, она с удовольствием слушала сэра Уильяма. Он рассказывал о давней дербиширской традиции — украшать колодцы и источники глиняными обожженными плитами с выдавленными на них рисунками. Особенно сэр Уильям советовал осмотреть колодец в деревушке Боу-Стоунз — там были изображены Адам и Ева, причем «в о-очень, о-очень рискованных позах».