Достаточно было взглянуть ему в лицо, чтобы понять, что сейчас будет. Она не оставила ему шанса. Чтобы доказать ей, как она ошибается, ему придется выполнить эту дурацкую просьбу. И если у него получится, Лилиан никогда не сможет смотреть ему в лицо.
«Ох, мистер Неттл! Я надеюсь только на ваши духи! Пусть случится чудо».
Двигаясь с пугающей медлительностью, Уэстклиф положил руки ей на талию. Лилиан почувствовала, что ей нечем дышать. Сердце отчаянно билось. Его широкая ладонь легла между тесно сведенных лопаток, другой рукой он держал ее за талию. Граф касался девушки так осторожно, словно она была сделана из какого-то летучего материала. И когда он мягко привлек ее к себе, Лилиан показалось, что ее кровь закипает. Она почувствовала, как пружинят мышцы его спины.
— Вы этого хотели? — сказал он ей на ухо.
Ее ножки чуть не выскочили из туфель, когда она вдруг почувствовала его дыхание на своих волосах. Не говоря ни слова, Лилиан удрученно кивнула, понимая, что проиграла. Сейчас Уэстклиф с легкостью отпустит ее, и ей придется вечно терпеть его безжалостные насмешки.
— Теперь вы можете отпустить меня, — шепнула Лилиан с грустной усмешкой.
Но он не шелохнулся. Его темноволосая голова склонилась ниже. Лилиан услышала его прерывистый вздох и поняла, что Маркус опять почувствовал аромат духов. Вдыхал он медленно, словно завсегдатай притона, набирающий полные легкие наркотического дыма.
«Духи», — обрадовалась Лилиан.
Значит, дело не в ее воображении! Духи опять обрели волшебную силу. Но… почему волшебство действует только на Уэстклифа? Почему?
Она вдруг почувствовала, что его объятия стали еще крепче. Лилиан задрожала, ей пришлось выгнуть спину дугой.
— К черту! — яростно прошептал Уэстклиф.
Лилиан не успела понять, что же происходит, как он прижал ее к стене. Обвиняющим взглядом он блуждал по ее лицу, задержавшись на полураскрытых губах, боролся с собой еще минуту, а потом сдался. Прошептав проклятие, Уэстклиф жадно поцеловал ее.
Он целовал ее так, словно ее губы источали изысканный вкус и он хотел его распробовать. Колени Лилиан подгибались. Ей казалось, что она вот-вот упадет. «Ведь это Уэстклиф», — пыталась напомнить она себе. Человек, которого она ненавидит. Но его поцелуи становились все жарче, и она не смогла не ответить. Ища у него опоры, Лилиан встала на цыпочки. Теперь они были одного роста. Вдруг ее ноющие бедра ощутили прикосновение упругой плоти, скрытой под тканью брюк. Осознав, в чем дело, Лилиан вспыхнула и попыталась вырваться из его объятий, но Уэстклиф не отпускал. Одной рукой он ухватил ее за ягодицы, целуя все яростнее. Его язык исследовал влажные шелковые глубины ее рта. Она задыхалась. Потом его рука легла ей на грудь, на шнуровку корсажа.