— Матушка — это стареющая тигрица. Зубы и когти притупились, но она все еще опасна. Поэтому я стараюсь держаться от нее на безопасном расстоянии.
Лилиан взглянула на него с притворным возмущением:
— И вы бросили меня на съедение сегодня утром!
— Я знал, что у вас есть собственные зубы и когти. — Он усмехнулся, заметив выражение лица Лилиан. — Это был комплимент, — успокоил он ее.
— Рада, что вы это сказали, — сухо отозвалась Лилиан. — Я бы не поняла.
К ужасу Лилиан, вальс закончился сладким протяжным соло на скрипке. На смену одним танцорам в центр бального зала потянулись другие, а Уэстклиф внезапно остановился как вкопанный. Она смутилась, когда поняла, что он все еще обнимает ее, и нерешительно шагнула назад. Лежащая на ее талии рука вдруг напряглась. Он сильно сжал пальцами ее ладонь, инстинктивно пытаясь удержать ее рядом. У Лилиан перестало биться сердце. «Почему он так себя ведет?»
Опомнившись, Уэстклиф с видимым усилием разжал руки. Лилиан чувствовала, что он ее хочет. Его огонь проникал ей в самое сердце, и пожар разгорался все ярче и ярче. «Самое ужасное, — подумала Лилиан, что мои-то чувства к нему настоящие, а вот он одурманен духами».
Как мучительно думать об этом! Она бы многое отдала на свете, чтобы только он ей не нравился так сильно. К чему это может привести? К разочарованию… или, может, он разобьет ей сердце.
— Я была права, не так ли? — спросила она, не осмеливаясь поднять на него глаза. Ее голос звучал хрипло. — Не нужно нам было танцевать.
Уэстклиф молчал так долго, что она уже было решила, что он не ответит.
— Да, — отозвался он все-таки.
Это короткое слово прозвучало неожиданно грубо. Она не могла понять, в чем дело.
Он-то мог позволить себе желать Лилиан, но и граф, и она одинаково хорошо знали, что вместе им не быть.
Ей вдруг стало неуютно рядом с ним.
— Полагаю, это был наш первый и последний вальс, — весело сказала она. — Доброго вечера, милорд, благодарю вас за…
Она услышала его шепот:
— Лилиан…
Она повернулась и пошла прочь с легкой улыбкой на губах, чувствуя, как мурашки покрывают голую кожу спины и шеи.
Лилиан горевала бы весь остаток вечера, если бы ее своевременно не спас Себастьян, лорд Сент-Винсент. Не успела она дойти до бархатной скамеечки, где сидели Эви с Дейзи, как он возник перед ней буквально ниоткуда.
— Вы прекрасно танцуете, мисс Боумен.
Лилиан подняла вверх голову, пытаясь взглянуть в лицо мужчины, который был намного выше ее ростом. В глазах Сент-Винсента читалось обещание греховных удовольствий, и Лилиан поняла, что ей будет трудно устоять. Его загадочная улыбка с равным успехом могла быть адресована как другу, так и врагу. В его одежде чувствовался какой-то беспорядок, как будто он одевался в некоторой спешке, покидая постель любовницы.