– Это я. Он пришел. Да. Только что. Как снег на голову…
– На полчаса задержать его сможешь? – спросил собеседник. – Так, чтобы не вызвать подозрений?
– Вообще-то он не привык тут рассиживаться. Ну, ладно. Попробую. Только я прошу: пусть все будет, как мы договаривались. Никакой крови.
– Об этом не волнуйся, – ответил человек. – Кровь никому не нужна.
Эдик дал отбой, подошел к окну и выглянул на внутренний двор, темный и грязный. В глазах застыла тоска и тревога, возвращаться за стойку не хотелось, но, пересилив себя, бармен поплелся на рабочее место.
– Велели перезвонить через пятнадцать минут, – сказал он мужчине, неторопливо попивавшему пиво, и, чтобы чем-то занять себя, принялся протирать мытые кружки.
Эдик налил посетителю еще пивка и покосился на часы: кажется, время остановилось. Тогда он придумал новое занятие, стал драить щеткой раковину мойки. За работой как-то спокойнее.
Славин появлялся здесь последние полгода, наезжая два-три раза в месяц, обычно по будням. О приезде этого человека предупреждали заранее незнакомые люди. Как только Славин переступал порог заведения, Эдик должен был набрать телефон, номера которых менялись каждый месяц, а то и чаще. Незнакомый голос диктовали адрес новой съемной квартиры, куда должен был отправиться Славин.
Иногда случалось по-другому. В бар заходил человек и оставлял пару ключей для Олега, от машины и квартиры, наговаривал адрес, который надо, не записывая, выучить наизусть. Бывало, оставляли мобильники, один раз доверили передать большой тяжелый чемодан «самсонит» с кодовым замком. За каким хреном приехал из южных краев этот Олег Славин, что делает в Москве, – этими вопросами бармен не задавался, потому что не хотел знать лишнего. Ясно, что это курьер и привозит в Москву он не семечки и не таджикские дыни. На этом точка.
Впрочем, если разобраться, Эдик не брал на себя никакого риска. Тем более что люди, приходившие в бар за ключами или адресами, постоянно менялись. До Славина сюда шастал какой-то Хабургаев, до него таджик или узбек, фамилии которого невозможно выговорить, не сломав язык, пару-тройку раз заскакивала симпатичная баба по имени Светлана.
Если менты прижмут бармена, он всегда отопрется. Его дело маленькое: попросили – позвонил, оставили – передал. И вся любовь. В чем тут криминал? За несложные поручения он имел очень приличные деньги. Не позволяя себе никаких излишеств, откладывал каждую копейку, надеясь, что когда-нибудь вырвется из этой душной помойки, и откроет свой большой и светлый бар. Пусть не в Москве, на это никаких кишок не хватит. Задушат поборами менты и всякие твари из управы. Он начнет дело у себя на родине, в Пензе. Станет пускать к себе приличных людей с тугими кошельками, а не урлу и ханыг.