Лорду Уинтэшу с большим трудом удалось как следовать за пространными речами доктора Филдинга, так и понять, что вообще произошло с ним. Он лежал в своей кровати, слабый, как новорожденный, а в его голове стучал кузнечный молот.
– Что… что случилось?
– Я оставляю более подробный рассказ за миледи Уинтэш, милорд. Вы должны беречь себя, и миледи будет следить за этим. Разрешите мне выразить вам свое соболезнование. Это действительно несчастье. Мы навсегда сохраним леди в нашей памяти…
Граф закрыл глаза. Частью, чтобы не слышать слов, частью потому, что та мощь, с которой вновь заработала его память, превратила тупые головные боли в истинные мучения.
Леонора! Доктор Филдинг говорил здесь о Леоноре! Он не успел спасти свою супругу, он пришел слишком поздно, чтобы в этой жизни сказать ей, как сильно он любил ее и нуждался в ней!
– Феннимор, мой брат… Он в безопасности? Я хочу его видеть… Где… где он?
Доктор Филдинг успокаивающим жестом прикоснулся к его плечу.
– Только не волноваться. У молодого человека сильнейший насморк, но он находится в самых надежных руках – миссис Кэтрин. Она энергично поит его своими настойками из целебных трав, и он спешит выздороветь уже из одного инстинкта самосохранения. Вы сами сможете убедиться в этом, как только вам будет немного лучше! В настоящее время велика опасность того, что он заразит вас насморком, а любая дополнительная инфекция была бы для вас рискованна. Сейчас я скажу миледи Уинтэш о том, что вы наконец проснулись. Бедняжка ужасно беспокоилась о вас!
По шороху лорд определил, что врач покинул его спальню, но не стал открывать глаза. В его гудящей от боли голове роились самые дикие мысли. Миледи Уинтэш? Неужели преисподняя извергла обратно Аманду Кройд? Как это могло произойти? Она имела наглость возвратиться в этот дом и играть в нем роль хозяйки? Она, двойная убийца?! Даже тройная, поскольку в какой-то степени ее можно было обвинить и в смерти матери Леоноры!
Черт возьми, почему же он не может пошевелить даже пальцем? Пока он беспомощно лежит, как привязанный, в кровати, он находится полностью во власти Аманды и ее происков!
Как он вернулся в замок? Он помнил, что вытаскивал Фенна из подземного хода, когда над ними уже разбивались первые волны высокого прилива. Почувствовав, наконец, что опасность миновала, он дал мальчику и себе короткую передышку, чтобы прийти в себя.
Герве вспомнил трагически прекрасный восход солнца, свою тоску и неутешное горе, а потом больше ничего не было. Только причудливые сны, лихорадочный бред с жалобными стонами, неисполнимые желания. Лицо Леоноры, озабоченно склонявшееся к нему, когда он мучительно звал ее. Ощущение нежных рук, которые умывали его, клали холодные компрессы, успокаивали. Ласковый голос, отвечавший на его вздохи отчаяния.