Хор оглянулся на сидящих за столом, закусил губу, зябко поежился. Взгляд его скользнул по лицу Елены, бледному, полному ужаса, задержался на руках Жени.
Он сделал несколько шагов по холлу и резко остановился перед Майком.
— Капитан, — скривившись, сказал он. — Я вижу, вы здесь встретили друзей детства. Наверняка вам будет что с ними вспомнить. Так вот, возьмите-ка этих двух симпатичных молодых людей и уединитесь с ними где-нибудь подальше от нашей компании. Но предупреждаю, что если хоть один из них ускользнет и поднимет шум…
Он положил руку на плечо Майка и криво улыбнулся:
— Надеюсь, ты, сынок, понимаешь, что в случае провала операции нас в плен брать не станут. Он обернулся к сержанту:
— Аде, помогите капитану Брауну отконвоировать молодых людей. Да чтобы они у вас были в целости и сохранности!
Евгений угрюмо усмехнулся:
— Спасибо за заботу.
Майк молча пропустил Елену и Евгения впереди себя в коридор. Сзади шел Аде с автоматом наизготовку.
— Пойдем к тебе? — мрачно спросил Майк девушку, когда они миновали часового, стоявшего у двери в холл.
— Как хочешь, — покорно согласилась девушка, и они пошли по лестнице на второй этаж.
Убедившись, что Майк увел Елену и Евгения, Хор обернулся к пленнику:
— Добрый вечер, господин министр. Мы ждали вас к ужину. Прошу…
Он забросил свой автомат на ремне за спину и широким жестом хозяина пригласил пленника к столу.
— Как видите, ваш прибор ждет вас, а я, как незваный гость, примощусь где-нибудь с краю. А вы, господа, что же вы не приветствуете своего гостя, министра Мануэля Гвено?
— Это не Мануэль Гвено! — твердо сказал Корнев. — И прекратите этот балаган.
— Вот как? — усмехнулся Хор. — А кто же?
— Это личный секретарь министра, я его хорошо знаю, — спокойно подтвердил слова Корнева грек.
Хор недоверчиво посмотрел на пленника: слова советника (подданный США!) несколько поколебали его.
— К тому же министр никогда не станет ездить на «фольксвагене», — серьезно продолжал Мангакис.
— Резонно, — согласился Хор. — Со слона они пересаживаются обычно прямо в «мерседес». Но мне хотелось бы послушать и нашего гостя.
Он подошел к пленнику, стоящему у стены под прицелом автоматов:
— Ну, молодой человек? Кто же вы и зачем пожаловали в этот дом?
Пленник вскинул голову. У него было приятное, правильное лицо. Нос почти прямой, тонкий. Широкие ноздри трепетали от ярости, губы плотно сжаты.
— Собака! — процедил он, и глаза его вспыхнули ненавистью.
Хор неторопливо вынул из кармана куртки тонкие черные перчатки, все так же неторопливо натянул их, расправил… и страшный удар в челюсть бросил пленника на стену. Обмякшее тело сползло на пол.