Она не могла бы сказать, сколько времени оставалась в кладовке.
Неожиданно дверь открылась и в глаза ударил яркий свет – настолько яркий, что она зажмурилась. Она смутно видела очертания головы и плеч, и это было все. Она почувствовала на своем запястье руку, и ее буквально вышвырнули из кладовой. В припадке ярости она бросилась вперед, вытянула руки и почувствовала под пальцами что-то мягкое – его лицо? – но ей вывернули руку и она закричала от боли. Человек что-то произнес, но она не поняла, потом он снова обратился к ней – на этот раз она услышала:
– Пошли, сука!
Он был слишком сильный, она не смогла бы с ним справиться. Он потащил ее к выходу. Дверь была закрыта, но когда он подошел ближе, она приоткрылась на дюйм и он спросил кого-то снаружи:
– О'кей?
– Да, – ответил другой мужской голос. – Пора сматываться.
Должен же кто-то быть на улице, кто-то, кто поможет ей! Если она начнет кричать, ее услышат. Она уже приготовилась, как вдруг споткнулась обо что-то и едва не упала.
Это был детектив Хеппл. Он лежал неподвижно, голова и лицо залиты кровью.
– Только попробуй что-нибудь выкинуть, и с тобой будет то же самое, – услышала она шепот, и ее дернули вперед.
Она перешагнула через тело и поняла, что Хеппл, должно быть, мертв.
Если так, то у нее больше не было никакой надежды.
Дверь открылась шире.
Человек достал носовой платок, скрутил его комком и засунул ей в рот. Кричать она уже не могла и едва не задохнулась, пока он тащил ее к маленькому черному автомобилю – "остин-изо", стоящему рядом с домом. Это была та же машина, которая чуть не сбила Чарлза. Задняя дверь была широко открыта, а радом с ней стоял маленький человек с бледным лицом. Ее швырнули в машину, втолкнули в угол, бледный человек сел рядом.
Хлопнула дверца.
Второй сел за руль.
Розмари пыталась что-то сказать, но ей мешал носовой платок, она пробовала вытолкнуть его изо рта, но он был весь мокрый, и у нее ничего не получалось. Затем она ощутила боль в предплечье и поняла, что ей сделали укол. Она начала вырываться, но человек крепко держал ее. Постепенно она теряла силы и наконец затихла. Она видела прохожих, понимала, что если бы ей удалось закричать или как-то привлечь внимание, они помогли бы ей, но ничего нельзя было сделать.
Вскоре ей уже ничего и не хотелось делать, она почувствовала какую-то странную апатию.
Глаза, носоглотка и гортань больше не болели, не болела и рука, которую ей так жестоко вывернули. И как-то незаметно ею овладела усталость. Это было больше чем апатия, это был покой – мир и покой. Она забыла, что с ней произошло, она забыла свой страх. С ней случилось что-то необыкновенное и чудесное. Казалось, она уносится из мира обыденности и повседневности в новый мир, мир наслаждений и грез. Ничего подобного она еще не испытывала. Мысли исчезли, осталось только ощущение радости, чуть ли не восторга. Она чувствовала, как плавно движется машина, но совсем не обращала внимания на улицы, по которым они ехали. Она вообще больше ничего не видела.