– Тем лучше, – сказал Вандайк. – Я плачу.
– Но цена еще не названа…
– В любом случае я смогу себе это позволить, – беспечно отмахнулся он.
– На вашем месте я вкладывал бы деньги не только в антиквариат, но и в систему безопасности. Разумеется, если ваша коллекция вам хоть сколько-нибудь дорога, – заметил Мак.
– Я думал, глушь – сама по себе система безопасности, потому сюда и забрался. Но сегодня понял, что этого мало. Ну что, едете? Тогда я звоню.
Вандайк нажал кнопку и вскоре уже говорил по мобильному телефону.
Кейди повернулась на спину, заложила руки за голову и устремила взгляд на перекрытия низкого потолка. Прошел час, а сон все не приходил. Как будто до предела опустошенная, она была на каком-то эмоциональном взводе и никак не могла расслабиться.
Ничего странного, если вспомнить события этого вечера!
Кейди задумалась, пытаясь осмыслить свое состояние. Очень похоже на приступ паники.
Ну как тут даже думать о сне?
Покосившись на часы, Кейди обнаружила, что уже три часа ночи. «Уже»? Или «всего лишь»?! Пройдет немало времени, пока можно будет отказаться от попыток уснуть и на законных основаниях выйти к завтраку.
Отбросив покрывало, Кейди выбралась из постели и прошла на балкон, идущий вдоль всего второго этажа пансиона – очень уютного, затерянного на окруженном лесом шоссе.
Ни огонька кругом, только бархатная тьма ночи. Если поднять голову, можно различить островерхую крышу и деревья, протянувшие над ней темные лапы ветвей. Час назад вовсю лил дождь. Он немного утих, но с края крыши по-прежнему текло.
А какой воздух! Так густо напоен ароматом мокрого леса, что кажется, его можно есть ложками.
С перил тоже капало. С обеих сторон за деревянными переборками были другие номера, но нигде не виднелось ни отсвета – все кругом спали, Мак в том числе.
Железные нервы!
А впрочем, с чего она взяла, что он непременно спит, если лежит в темноте? Вдруг и ему не до сна?
Мак Истон в постели.
Один Бог знает, до чего можно додуматься, если продолжать в том же духе.
Кап… кап… кап…
Кейди провела по мокрым перилам, потом подставила ладонь, ловя капли. Какая глубокая тишина!
Внезапно, как этим вечером в лесу у дома Эмброуза Вандайка, Кейди пронзило ощущение близкого присутствия, и она сразу поняла, что это именно Мак, а не кто-то другой.
– Что, тоже не спится? – спросил он из темноты за правой перегородкой.
Ему самому, значит, не спалось. По крайней мере один вопрос решился сам собой. Они были совсем рядом, разделенные тонкой перегородкой. Давно ли он здесь?
Теперь, когда глаза привыкли к темноте, можно было видеть, что, как и она, Мак стоит почти у самых перил, сунув руки в карманы ветровки. Выражение его лица оставалось тайной, и, быть может, как раз поэтому он казался особенно загадочным. Близость его, как обычно, порождала мощный отклик, будоражила и воспламеняла. Весь этот день Кейди словно неслась вверх по «американским горкам», достигла наконец наивысшей точки и задержалась на этой головокружительной высоте.