— Озябла, Машенька?
— Ага. Ждала вас долго.
Пиранделло тут же сбросил с плеч кафтан, набросил его на девушку… Зайцев поспешно вытащил свою подзорную трубу, отвинтил окуляр, налил в него из трубы водки, проворковал:
— На-ко хлебни, Манечка…
Не чинясь, Маша выпила и пустила трубу по кругу. Когда очередь дошла до Герстнера, тот с инженерным интересом осмотрел трубу:
— Как же вы смотрите через водку, Тихон?
— А через ее завсегда лучше видно, Антон Францыч.
— Какой талантливый народ! — Герстнер выпил, передал трубу Родику.
Тот налил себе в окуляр:
— Твое здоровье, Машенька. Тебя нам словно Бог послал…
— Вообще-то так оно и было, — весело ответила Маша.
Родик выпил и, потрясенно глядя на Машу, проговорил:
— Да, есть еще женщины в русских селеньях…
***
В Петербурге у отеля «Кулон» Родик руководил разгрузкой экипажа. Зайцев стоял на крыше кареты, сверху подавал багаж. Фрося охраняла поклажу — бросалась на каждого проходящего.
— Жить будем здесь — каждому по комнатке. Штаб назначаю в апартаментах Антона Францевича. До утверждения проекта — никаких увольнений!
— Родик, я готов поверить в то, что вы действительно внук фельдмаршала Кутузова! — восхитился Герстнер.
— Нет, Антон Францевич, это легенда для провинциалов.
— А ежели мне отлучиться потребуется? — сверху спросил Зайцев.
— Считай себя мобилизованным, а посему на казарменном положении! — жестко отрезал Родик.
— Исхитряйся как-нибудь. На то ты и тайный агент, — усмехнулся Пиранделло.
— Ты еще мне будешь указывать!.. — обиделся Тихон.
— Не ссорьтесь, друзья мои, — сказал Герстнер. — Мы с вами начинаем грандиозное дело. И жить должны в мире и согласии.
— И в любви к ближнему, — добавила Маша и каждого одарила таким ласковым взглядом, что Пиранделло, не рассчитав собственных сил, резко рванул свою штангу с запяток.
Освободившись от гигантской тяжести, задние рессоры кареты мгновенно выпрямились, и карета скатапультировала тайного агента на балкон второго этажа, где Тихон и повис на руках в пяти метрах от земли.
— Вы куда, Тихон? — удивился Герстнер.
— Не балуй, — сказал Пиранделло.
Тихон в тоске смотрел вниз и скулил от ужаса.
— Отпусти руки, Тиша, не бойся, — ласково сказала ему Маша. — Отпусти. Я жду тебя…
Тихон разжал пальцы и под напряженным взглядом Маши опустился на землю. У всех рты раскрылись от изумления!
— Что надо сказать, Тихон? — спросила Маша.
— Слава те Господи… — еле выдавил из себя Зайцев.
— Правильно, — похвалила его Маша и спросила у Родика: — Что дальше делать, Родион Иванович?
***
На Крестовском острове у Меншикова рядом с дворцом была устроена купальня-бассейн с подогревом воды. Рядом — стол с самоваром, два кресла и лакей с полотенцами. Светлейший плавал на спине, граф Потоцкий — по-собачьи. Потоцкий тихо информировал светлейшего: