Из кухни вернулась Клавдия, неся перед собой вазу с цветами. Несколько капель уронилось на пол, она оглянулась, проговорила:
– Извините, сейчас подотру.
Поставив цветы на подоконник, Клавдия критически отступила, затем переставила вазу на комод, – так ей понравилось больше.
Пришла из магазина Лиза, тяжело поднялась по неудобной лестнице с поклажею в обеих руках: сетка с пакетами, бидон с молоком.
– О, у нас гости!
Сложив продукты на кухне, она ласково ущипнула Маришку за спинку.
– Обрадовалась? Уже уходишь?
Маришка спрятала лицо на плече отца и прижалась еще крепче.
– Завтракали? – спросила Лиза.
– Да, спасибо, – ответила Клавдия. – Вы не беспокойтесь, пожалуйста. Разве только Маришку покормить.
Лиза улыбнулась.
– Она сегодня чуть свет на ногах. Даже Максима Ивановича разбудила. И оделась сама, и поела… Ну, уходишь, стрекоза? А когда опять приедешь?
– Сиди, Максим, – тихо попросила Анна Степановна, заметив, что сосед собирается уходить.
– Да, сидите, нам уже пора, – решительно вмешалась Клавдия. – Геннадий, где наша сумка?
– Погостили, называется! – упрекнула Лиза.
Целуя мать в щеку, Скачков пробормотал: – Мы действительно можем опоздать.
Он заставил поцеловаться с бабушкой и Маришку.
– Скажи: приходи, бабушка, к нам, – подсказывал он дочке.
– Вместе с тетей Лизой…
Анна Степановна теребила в руках передник. Тоскуя по сыну, не видя его неделями и месяцами, она всю свою любовь перенесла на внучку. Время от времени, не обращая внимания на недовольство Софьи Казимировны, она приезжала и забирала Маришку к себе.
Вниз Анна Степановна спускаться не стала. Она потянулась и поцеловала сына в лоб.
– Ну, сынок, с богом. Только не деритесь вы там. Сердце кровью обливается глядеть на вас на всех! Ума не приложу – что и за футбол такой пошел? Раньше-то… ходили мы с отцом. Играют и играют. А теперь того и гляди голову проломят.
– Я осторожно, мам, – пообещал Скачков.
– Ген… Генка, – окликнул его Максим Иванович. – Говорят, Комова выгнали из команды? Правда, нет?
«Дошло уже!»
– Треп. Мало ли бывает…
Он в самом деле был уверен, что скандал в раздевалке не будет иметь больших последствий. По крайней мере сейчас, перед Веной.
Боясь оступиться на крутой и узкой лестнице, Скачков прижимал к себе Маришку и напряженно глядел под ноги.
Внизу он спросил у сестры:
– Мама не больна? Бледная какая-то…
– Вроде нет. Так, разве, – немного… Напоследок Лиза попросила:
– Гешка, когда по телевизору показывают, ты уж поосторожней. Она же смотрит все до самого конца и переживает. Я валидол наготове держу. Пожалей ее.
– Куда осторожнее-то? И так…