Пока Лена, которой мама на прощание велела любой ценой остаться ночевать, размышляла, как бы осуществить задуманное, Вика воплотила в жизнь все ее самые смелые фантазии. Валера реагировал на удивление активно и с выдумкой. Коля с Наташей пропали из поля зрения еще до появления на столе горячего. Поэтому Лене, со стороны наблюдавшей сцену совращения несостоявшегося жениха, вместо того чтобы в ней участвовать, не оставалось ничего, как изображать хороший аппетит. Друг Миша, потевший от волнения и ждавший от скучающей за столом Лены Викиной активности, одну за другой наливал рюмки, решив, что сладкий ликер не опасен. Поскольку Лена была парным вариантом к нему, Миша начал за ней ухаживать, не придумав ничего лучше, как угощать ее все тем же ликером. В результате через час они уже целовались, плавно отбывая в царство Морфея.
Пробуждение было страшным. Первым, что опознала Лена, с трудом разлепив веки, словно заклеенные скотчем, была впалая мужская грудь с редкими волосами и по-цыплячьи выпирающими ребрами. Ее голова лежала на этой стиральной доске, и на тупую внутреннюю боль наслаивалась ноющая боль в щеке.
«Наверное, у меня там вся эта анатомия отпечаталась», — мрачно подумала Лена, боясь продолжить осмотр собственного тела.
Голова, крепившаяся к цыплячьему торсу, принадлежала не Валере. Она старательно пыталась припомнить имя юноши и вынуждена была констатировать, что вообще ни одного мужского имени вспомнить не может. Мозг еще спал, не желая участвовать в утренних страданиях хозяйки.
При попытке подняться у Лены потемнело в глазах, а в затылок словно воткнули лом. Даже стонать оказалось больно, поскольку голосовые связки, вознамерившись жалобно повибрировать, задели какие-то нервные окончания в висках, и она едва не потеряла сознание.
Полежав некоторое время без движения и научившись более-менее пользоваться веками, Лена предприняла еще одну попытку оценить масштабы трагедии. Она пошарила рукой внизу и с облегчением обнаружила, что кавалер спит в штанах. Ее колготки тоже были на месте. Когда она, повращав глазами, сфокусировалась на лице лежавшего, то едва не заорала от ужаса: он смотрел прямо на нее.
— Здрасте, — просипела Лена, криво улыбнувшись и пытаясь перенести голову куда-нибудь в другое место. Трюк удался. Теперь они просто лежали рядом.
— Все было замечательно, — неуверенно скрипнул парень.
Лене стало смешно, и она мелко затряслась, стараясь не беспокоить своими вибрациями медленно оживающий череп.
Когда она обрела способность передвигаться по квартире, первое помещение, куда ее занесло, оказалось хозяйской спальней. Как и следовало ожидать, Валера с Викой спали там младенческим сном, только в отличие от интеллигентных, но слегка перебравших гостей, на них абсолютно ничего не было. Лена с горечью констатировала, что фигура у Валеры была очень даже ничего. Но это к ней теперь уже не имело ни малейшего отношения.