– Я сделал довольно существенный вклад.
– Вам переведут обратно всю сумму.
Взгляд Аарона моментально стал жестким – дни, когда на него могли смотреть сверху вниз, давно закончились.
– Расслабься, парень. Ты сам не понимаешь, что говоришь.
Харрисон взглянул на двух мужчин, которые приближались к нему.
– Вам пора ехать.
Аарону хотелось избить этого парня, растоптать его шик и самоуверенность и заставить просить пощады.
– А как на это посмотрит твоя подружка? Она безумно радовалась моему вкладу в общественный фонд.
Харрисон оставался невозмутимым, ничто не выдавало его чувств, но кровь в нем закипела от ярости. Люди, подобные Галлахеру, использовали женщин для достижения своих целей, для них не существовало ничего святого.
– Она разумная женщина.
– А что, в постели она так же хороша? Можешь не отвечать, я это сам проверю. Знаешь, Кейн, я мог бы тебя уничтожить. Ты ведь вложил в этот проект большие деньги. Для тебя было бы лучше играть на моей стороне, если ты понимаешь, что я имею в виду. История твоей семьи далеко не безупречна, и будет совсем не сложно рассорить тебя с твоими щепетильными инвесторами. Легче легкого.
Аарон быстро сел в машину и, закрыв дверцу, приоткрыл тонированное стекло.
– Звони в любое время, Кейн. Без обид. Ты такой же, как и я. Тебе нравится – ты берешь. Ты вытащил себя из этого дерьма не в белых перчатках. Мы с тобой играем по одним правилам.
Когда лимузин Галлахера растворился в ночи, Харрисон вскочил на своего неоседланного коня.
– Однажды я знал такого, как ты. И мне он совсем не нравился. Но я достаточно похож на него, чтобы раскусить тебя – тебе нужно нечто большее, чем списание налогов.
В доме Харрисона Микаэла прощалась с последними гостями. Она поцеловала Силки и Джона и обняла вздрогнувшего от неожиданности Дуайта. Широкая улыбка осветила ее лицо, когда Джон обнял Харрисона, который, несколько смутившись, выдавил из себя подобие улыбки. Закрыв дверь, Микаэла повернулась к Харрисону. Ее глаза сияли.
– У нас получилось, получилось!
Все еще думая об Аароне Галлахере и его истинных намерениях, Харрисон расстегнул рубашку. Ладонью растер волосатую грудь. Сегодня он достаточно наулыбался людям, которых не знал и не очень-то хотел знать. Сколько мог, он терпел все эти светские разговоры. Он наблюдал за Микаэлой, которая, как ему казалось, находилась слишком близко к этим мужчинам, размышлял, не разочаровал ли он Фейт…
Легкий поцелуй Микаэлы вывел Харрисона из раздумий. Он нахмурился:
– Гм-м…
Микаэла схватила его за руку и, словно маленькая девочка, закружилась вокруг. Потом, остановившись, сняла медвежье ожерелье и набросила Харрисону на шею.