Добравшись до дома, Эмбер постаралась взять себя в руки. Она вошла через заднюю дверь и повесила плащ на крюк у двери. Затем проследовала в кухню и замерла на пороге, изумленная увиденным.
Помимо кухарки, там находились Грейс с отцом. Они сидели за кухонным столом и завтракали. В это время Грейс обычно спала, а мистер Тремеллин поднимался с рассветом и уходил из дома, чтобы проводить свои суда в море, так что они редко завтракали вместе. Самым удивительным было то, что, увидев Эмбер, они оба одарили ее широкими улыбками.
— Доброе утро! — радостно воскликнула Грейс. — Прекрасная погода, правда?
— Ты умница, что осталась ночевать в сторожке, — заметил Тремеллин. — Буря разыгралась не на шутку. Как спалось?
— Так себе, — отозвалась Эмбер. — Было слишком шумно из-за ветра и дождя. Но у вас такой веселый вид. Что-нибудь случилось?
Грейс обменялась сияющим взглядом с отцом.
— Скажи ей.
— Мне кажется, — улыбнулся он, — тебе следует сделать это самой.
— Хорошо, — согласилась Грейс, подскочив на сиденье. Она чуть ли не прыгала от ликования. — Эмбер! Только представь! Я выхожу замуж.
Эмбер повезло, что она стояла у раковины. Изумленно уставившись на Грейс, она попятилась назад, и только раковина спасла ее от падения.
— Замуж? — ахнула она.
Неужели он все-таки вернулся сюда прошлым вечером? Из-за дождя она не могла видеть, куда направился Сент-Айвз, покинув сторожку. Неужели он придумал какое-то оправдание и нашел доводы, позволившие вернуть расположение Тремеллина? Как ему это удалось? Хотя если вспомнить, как легко он склонил ее на свою сторону, то остается только удивляться, почему он не сделал этого сразу.
Но чтобы отправиться из ее объятий прямиком к Грейс? Ее пронзила дрожь. Это пошло, мерзко и непростительно. Хотя вряд ли он нуждается в ее прощении. Одно ясно: она не может здесь больше оставаться. Она не сможет жить, помня, что было между ними, и, сознавая, что это может повториться.
— О Боже! — воскликнула Грейс. — Тебе плохо, Эмбер? Я не думала, что ты так отнесешься к этому известию.
— Я… я просто удивлена, — пробормотала Эмбер. — Признаться, я не была уверена, что мистер Тремеллин даст согласие. Я хочу сказать, так быстро.
— А почему бы ему не согласиться? — спросила Грейс, бросив обеспокоенный взгляд на отца. — И почему ты считаешь, что это слишком быстро?
Эмбер тоже перевела взгляд на Тремеллина. Неужели он не рассказал Грейс о признаниях Сент-Айвза?
— Грейси, — хмыкнул тот, — ты забыла, что Эмбер отсутствовала всю ночь и половину утра. Она не знает, что случилось'. Она думает, что мы говорим об этом проходимце Сент-Айвзе. Да, Эмбер, ты правильно угадала. Я отказал этому негодяю, когда он попросил разрешения ухаживать за моей дочерью. Парень оказался лжецом и к тому же бывшим преступником. Он был на каторге! Можешь себе такое представить? И у него хватило наглости… ухаживать за моей Грейси! Я вышвырнул его из дома, можешь быть уверена. Велел убираться и забыть сюда дорогу. Ему еще повезло, что я не пристрелил его на месте. Но не прошло и часа после его ухода, скатертью ему дорога, как прискакал юный Тобиас. В такой дождь, представляешь? Ворвался в мой кабинет, расплескивая воду, как вытащенная из воды рыба, и заявил, что намерен довести до моего сведения, что у Грейси есть кое-кто, готовый отдать за нее жизнь. Так и сказал, да еще стиснул кулаки при этом. Он, видите ли, все решил, собрался с духом, отрепетировал речь и не может ждать более ни минуты. Да еще Сент-Айвз подлил масла в огонь своими ухаживаниями. Бедняга испугался, что я позволю этому типу увести у него из-под носа любовь всей его жизни, — усмехнулся Тремеллин и добавил: — Нахальный щенок.