Единственными звуками, раздавшимися в ответ, были свист ветра и плеск волн.
Паско кивнул, обрушив ручейки воды с полей шляпы на Библию, которую держал в руках.
— Так я и думал. Ладно, тогда начнем. Эймиас Сент-Айвз… это ваше настоящее имя? — поинтересовался он, взглянув на Эймиаса.
— Да, — гордо отозвался тот. — Подписано и заверено во всех судах. У меня есть земля, акции и недвижимость, зарегистрированные на имя Сент-Айвза. Мой друг граф позаботился о формальностях. Так что никто не сможет лишить меня всего этого.
— Понятно. Итак, Эймиас Сент-Айвз, — начал Паско, — берешь ли ты эту женщину, Эмбер, Женевьеву Трем… фу черт, Дюпре, в жены?
— Да, — ответил Эймиас.
— Эмбер Женевьева Дюпре, берешь л и ты его в мужья?
— Да, — отозвалась Эмбер.
— В таком случае как капитан этого судна объявляю вас мужем и женой, и пусть кто-нибудь посмеет возразить против этого, — объявил Паско. — Готово, — сказал он, обращаясь к Эймиасу. — Ну вот, все по закону. По-моему, теперь тебе полагается поцеловать ее.
Эймиас склонился к Эмбер, но в этот момент шхуна накренилась вправо, затем влево, и вся компания, включая новобрачных, вцепилась друг в друга, пытаясь удержаться на ногах.
И к шуму дождя и ветра присоединился дружный смех.
Выпив за здоровье новобрачных, Паско и команда вернулись на шхуну. Эмбер и Эймиас задержались в общем зале, чтобы выпить с Даффидом и двумя матросами, которые решили остаться в гостинице до утра на тот случай, если появятся подручные отца Эмбер. Они даже подняли тосты с двумя парнями, устроившимися на ночь в конюшне в качестве караульных. Эмбер пришлось пригубить несколько бокалов, и, хотя она скорее увлажняла губы, чем пила, этого было достаточно, чтобы настроить ее на беспечный лад. Однако, оказавшись в своей спальне, она осознала все значение событий этой ночи и замерла посреди комнаты, ошеломленная случившимся.
Пожелав Даффиду спокойной ночи, Эймиас направился в отведенную им комнату. Закрыв за собой дверь, он повесил плащ на крюк и повернулся к своей новобрачной, но улыбка увяла у него на губах. Эмбер, все еще одетая, стояла посреди комнаты, глядя на него со странным выражением.
— Что случилось? — спросил он, застыв на месте.
— Ничего, — отозвалась она. — И все.
Эймиас в два шага пересек комнату и заключил ее в объятия, уткнувшись носом в ее шею.
— От тебя пахнет ромом, — заметил он, улыбнувшись. — Ты пьяная? — поинтересовался он, слегка отстранившись, чтобы видеть ее лицо.
— Ничуть, — заявила Эмбер. — Я почти ничего не пила. А ты?
Эймиас покачал головой.
Эмбер протянула руку и коснулась его волос. — Ты такой красивый. — Она вздохнула. — Не могу поверить, что отныне я смогу смотреть на тебя каждый день и каждую ночь.