– Тебе нужно было держаться от него подальше, ты слышишь меня? – Джонатан еще не остыл от ярости. – Он мог убить тебя или Пэйшенс, даже вас обеих, чтобы заставить меня страдать. Если ты еще раз хотя бы заговоришь с ним… – Его лицо исказилось жестокостью.
– Что ты, Джонатан, и не подумаю! Я буду избегать его. У меня есть дело, так что не тревожься, дорогой. – Маргарет искренне хотела держаться подальше от испанца.
Джонатан порывисто обнял ее.
– Да, Маргарет, умоляю тебя, подумай об этом, прежде чем оказаться у него на дороге.
Она впервые поняла, насколько уязвимым делает человека любовь. Склонив голову на грудь мужа, она пожаловалась:
– Но никто не может находиться одновременно в нескольких местах, чтобы защитить тех, кого любит.
– И все-таки я постараюсь защитить тебя. Не хочу потерять тебя снова. – Его губы скользнули к ее уху. – Второй раз я этого не вынесу.
Это было почти признанием в любви. Маргарет уткнулась лицом в его рубашку, скрывая подступившие слезы. Она верила, что он постепенно избавится от кошмара, и вот уже первый признак. И тут же вся сжалась от страха, подумав о подстерегающем ее мужа инквизиторе.
– Дорогой мой, я тоже не хочу отдавать ему тебя. Сейчас необходимо действовать быстро. Тебе удалось что-нибудь узнать про яд?
Муж застонал от досады.
– Нет, представь себе, ничего. Все рушится прямо на глазах.
И он рассказал Маргарет, опустив страшные подробности, о своем схождении в подземный ад и про неудачу, которую потерпел в доме посла.
– Так тебе все-таки удалось незаметно пробраться в спальню? Ведь кроме хозяев, которых не оказалось, тебя могли увидеть слуги.
– Не совсем так, – медленно проговорил Джонатан. – Видишь ли, там как раз убиралась горничная. Ну, мне пришлось немного пофлиртовать с ней, чтобы проникнуть в спальню, да только я смог всего разочек заглянуть в глазок, когда она на минутку вышла, и, не увидев в том зале ни души, я выяснил у горничной, что никого из хозяев нет дома. Маргарет, ты не думай, это был вполне невинный флирт.
– Но я и не думаю ревновать, Джонатан. Ведь это ради дела. Окажись я на твоем месте, разве ты по-другому отнесся бы к этому?
– Не дай Бог тебе оказаться на моем месте! – воскликнул Джонатан, пораженный ее словами.
Он пристально вглядывался в ясные глаза жены, охваченный внезапным желанием рассказать ей о своем унизительном воспоминании – о Долорес. Будь что будет, а он расскажет. Потому что страстно хотел знать, действительно ли можно любить такого, как он. Не героя, о подвигах которого ходили легенды, а обыкновенного человека с его тяжелым прошлым. Он встал в замешательстве, не зная, как начать, и подошел к окну.