Она кивнула.
– Угу. Видимо, я сильно разозлил тебя тем, что догнал, – примирительно сказал Коди. – Ты не скажешь мне, что, собственно, случилось?
Хизер вздохнула и откинулась на спинку стула.
– Обыкновенная глупость, – не скрывая, созналась девочка. – Простите, что так лягалась и кусалась. Я была в ярости, а вы подвернулись под руку, вот на вас и отыгралась. Извините, если наставила вам синяков.
– Ну-у, об этом не волнуйся. Я их обычно даже не замечаю. Но кто же тебя так разозлил? Отец?
– Да. Он сказал, что не против, если я поеду жить к нему в Чикаго, но мама вряд ли меня отпустит.
– Он солгал, Хизер.
– Знаю. – В глазах девочки появилась недетская печаль. У Коди защемило сердце. – Но я тоже обманывала саму себя. Сбежала я именно от правды и от самой себя. От той себя, какой стала.
– Ты не такой уж плохой человечек, Хизер.
– Я знала, что он издевался над мамой, но предпочитала не замечать этого.
Коди шумно выдохнул, у него внезапно потемнело в глазах, но он понимал, что это вовсе не из-за слабости.
– А как он... обижал ее?
Она молчала так долго, что Коди подумал, что так ничего и не услышит. Наконец Хизер сказала:
– Он говорил ей гадости. Жуткие вещи. Иногда по ночам его было слышно очень хорошо. И голос был гнусный, с издевкой, а слова и того хуже. Я просто не могла слушать это и затыкала уши. А мама боялась, что мы узнаем. Она всегда вела себя так, словно все нормально. Именно в это мне и хотелось верить. Но кое-что невозможно скрыть. Например, боль.
Коди погладил ее волосы.
– Он когда-нибудь обижал тебя или Холли?
– Не так, как маму. Просто у него никогда не было на нас времени. Я всегда оправдывала его тем, что у него такая напряженная работа. Но правда в том, что ему было наплевать на нас. Единственный, кого он любил, был Кевин.
– Ваш брат? Хизер нахмурилась.
– А вы откуда знаете?
– Твоя мама рассказала мне о нем.
– Она? Мы никогда не говорили о Кевине после его смерти. Ей было слишком тяжело.
– Ей и сейчас нелегко. Она очень его любила.
– Я знаю. – Мягкая улыбка осветила лицо девочки. – Он родился, когда нам с Холли исполнилось по десять. – Улыбка исчезла с ее лица, брови нахмурились. – Однажды Кевин так и не проснулся, просто перестал дышать во время сна. И в этом никто не был виноват. Но папа во всем обвинял только маму.
Коди сбросил одеяло в сторону и попытался встать на ноги. Злость закипала в нем, словно ядовитое зелье. Попался бы ему сейчас Гэри Хантер!
– Что вы делаете? – спросила Хизер.
– Я могу довезти тебя до дома на лошади, – пробормотал Коди, моргая мутными глазами. Все вокруг бешено вращалось. – Мы всего в часе езды от моего дома.