Возле некоторых домов на шатких стульях сидели местные жители, которые также с интересом смотрели на незнакомцев. Большинство, как определила Рори, были мексиканцами, но попадались и англосаксы. Люди перешептывались между собой, однако никто к ним не подошел, никто их не окликнул.
Когда они проходили мимо строения с вывеской «Кантина», оттуда донеслись громкие голоса и бренчание гитары. Пэдди тут же остановился, и его глаза оживленно загорелись.
– Доченька, милая, – растянув губы в улыбке, проговорил старик. – С дороги меня мучает ужасная жажда. Ты пока иди, а я загляну сюда лишь на минутку, чтобы смочить иссушенное горло.
– Но, папа, мне тоже хочется пить… Святой отец наверняка предложит нам утолить жажду чистой прохладной водой, так что лучше тебе пойти со мной.
– В тебе, Рорлин Кэтрин О’Трейди, столько же милосердия, сколько в твоей бабке с материнской стороны! – проворчал Пэдди. – А она была та еще ведьма!
– Ну как тебе не стыдно? О покойных нельзя говорить гадости. К тому же мама рассказывала, что бабушка была очень хорошим человеком, добропорядочной христианкой.
– Да-да, конечно. – Старик закивал, и его глаза увлажнились. – Твоя мать – святая женщина, она никогда и ни о ком не говорила плохо. – Он устремил взгляд к небу. – Даже о такой не заслуживающей доброго слова личности, как ее мамаша Хлоя Финн.
– Ну вот и бери с мамы пример! – отрезала Рори и зашагала вперед, не обращая внимания на бурчание отца, который покорно плелся следом.
Когда они подошли к миссии, у ворот их поджидал пожилой священник, которому местная ребятня уже успела доложить о приезжих.
– Добро пожаловать, дети мои, – поприветствовал он гостей. – Заходите, отдохните с дороги.
Отец Чавес оказался невысоким стариком с густыми, совершенно белыми волосами, выбритыми на макушке, и с широкой доброжелательной улыбкой. Несмотря на преклонный возраст, он держался прямо, двигался легко и, судя по только что произнесенным словам, владел английским даже лучше, чем Пэдди.
Они вошли внутрь.
– Не желаете ли освежиться холодным лимонадом?
– Спасибо, святой отец, – Рори благодарно улыбнулась. – Это очень любезно с вашей стороны.
Карие глаза священника лучились дружелюбием.
– Можно ли узнать, что привело вас в Тьерра-де-Эсперанса?
Прежде чем Рори успела ответить, в комнату вошла женщина средних лет – она внесла поднос с кувшином и стаканами.
– Грасиас, Елена, – поблагодарил ее святой отец. – Кьере эстар кон носотрос?[2]
Женщина с несколько смущенной улыбкой помотала головой и поспешила удалиться.
– Вы уж извините, – обратился священник к гостям. – Моя сестра немного застенчива и потому отклонила предложение. Надеюсь, вы не в обиде?