Роуз задала вопрос, волновавший ее больше всего:
– А в какое время это произошло?
– Я об этом Рейборна не расспрашивал, но, по моим расчетам, все произошло ночью, потому что по ночам это стадо охраняли всего двое ковбоев. Его держали вдалеке от остальной скотины, чтобы на следующей неделе отправить на продажу.
– Здесь надо установить нормальное соблюдение закона, – вмешалась тетушка Эффи. – У шерифа Блума нет никакой помощи.
– Я с вами совершенно согласна, – сказала Роуз. – Город кишит отвратительными типами – по улицам просто страшно ходить.
– А что это за разговоры о таинственных огнях в холмах? – спросила Кейт.
– Мы с Эффи сами не видали, но некоторые наши соседи утверждают, что замечали какой-то свет за холмами. Я так думаю, что самому надо поехать посмотреть, в чем там дело.
– Лучше уж пусть кто-нибудь другой этим занимается, Кэл, – заметила тетушка Эффи.
– Почему, Эффи? Здесь у нас нет ничего ценного.
Роуз начали одолевать сомнения. Ей не хотелось даже думать, что тут может быть замешан Тейт со своей бандой.
Вскоре девушки отправились обратно. У каждой был кувшинчик с яблочным маслом – этим лакомством их одарила Эффи. На обратном пути в Бримстоун упряжкой правила Роуз.
– Ты только подумай, дядюшка Кэл и тетушка Эффи поженились более пятидесяти лет назад. Это так романтично! – сентиментально заметила Кейт.
– Это как недоступная вершина. Но это не значит, что я хочу лезть на такую же все пятьдесят лет.
– О, ты ни на минутку не обманешь меня, Роуз Дюбуа. Ты не такая ветреная и расчетливая, какой хочешь казаться. После того как ты видела дядюшку Кэла и тетушку Эффи, как ты можешь сомневаться в том, что важнее всего в жизни – выйти замуж по любви?
– Согласна, Уилсоны – исключительная пара. Но сама мысль, что мне придется пятьдесят лет жить с одним и тем же мужчиной, заставляет меня решительнее стремиться к тому, чтобы он был еще и богатым, – возразила Роуз.
К тому времени как Роуз подкатила к заднему крыльцу «Харви-Хауса», в Бримстоуне уже началась обычная жизнь. Как и во многих других сонных городках на Западе, вся деловая активность здесь приходилась на утро, когда жара еще не загоняла жителей в тень и прохладу жилищ. После полудня городок, казалось, задремывал на целый день и снова просыпался только вечером – шумный, вульгарный и неистовый.
Эверетт Биллингс торопливо вышел навстречу девушкам из дверей кухни, чтобы принять корзину с яйцами, напомнил им, что утренний поезд прибудет очень скоро, и поспешил обратно к своим делам – отдавать распоряжения.
– У нас осталось всего полчаса, чтобы переодеться, – заметила Кейт, пока они ехали к конюшне, чтобы вернуть повозку.