— Как славно будет снова оказаться в Сент-Луисе! — мечтательно произнес он.
— Надеюсь, новости хорошие? — рассеянно поинтересовалась Энджелин, отправляя в рот дольку грейпфрута.
— Обычные для Нью-Йорка.
Руарк откинулся в кресле, закрыл глаза и начал лениво перечислять последние события:
— Президент Джонсон все еще находится в состоянии Гражданской войны — сражается с республиканцами в конгрессе, — хотя для всей остальной страны эта проклятая война закончилась уже восемь месяцев назад. Полиция обнаружила тело еще одной молодой женщины, которую изнасиловали и зверски убили, — это уже третий подобный случай за довольно короткое время. Во время пожара в многоквартирном доме погибли четыре человека, из них двое детей. Пятилетний мальчик был задавлен насмерть каретой, когда лошадь внезапно понесла. Портовые рабочие грозят забастовкой, если их будут вынуждать работать вместе с неграми.
— А каково состояние рынка, мистер Стюарт?
— Цены падают, — недовольным тоном признался он и взглянул на Энджелин.
— Так вот в чем дело! Именно это тебя и беспокоит, — с вызовом заметила она, пытаясь отвлечь Руарка от неприятных мыслей.
Видя, что его лицо по-прежнему сохраняет мрачное выражение, Энджелин встала со стула, подошла к Руарку и, наклонившись, быстро поцеловала его в щеку.
Он тут же посадил ее к себе на колени, и их губы слились в долгом, страстном поцелуе.
— А ведь помогло, — усмехнулся он, оторвавшись от губ Энджелин.
Она легонько провела рукой по щетине у него на подбородке.
— Тебе пора побриться, — шутливо посоветовала она.
В это мгновение ей в голову пришла неожиданная мысль.
— А хочешь, сегодня я тебя побрею?
Руарк подозрительно взглянул на нее:
— Надеюсь, ты не собираешься перерезать мне глотку накануне Рождества?
— Боже милосердный! Ну, конечно же, нет! — воскликнула она, вскакивая с его колен и радуясь, что он не отклонил ее просьбу.
— Наверное, в кувшине еще осталась горячая вода.
Энджелин торопливо направилась в ванную, заранее предвкушая удовольствие от своей затеи. Налив воды в тазик, она собрала необходимые принадлежности — бритву, помазок с кружкой, несколько полотенец — и вернулась в комнату. Составив тарелки на край стола и освободив, таким образом, место для своей импровизированной парикмахерской, Энджелин картинным жестом встряхнула полотенце и повязала его вокруг шеи Руарка. Обмакнув и затем отжав салфетку, она накрыла ею его лицо. Потом налила немного горячей воды в кружку и начала взбивать мыло помазком, пока над кружкой не появилась шапка пены. Сняв с лица Руарка салфетку, Энджелин начала наносить мыльную пену на его щеки и подбородок.