Досадуя на себя за неловкость, Энджелин торопливо пыталась прикрепить обруч кринолина к нижнему краю корсета. Нынешняя модель была не столь громоздка, как предыдущая, — теперь обруч кринолина располагался лишь сзади, а не обхватывал всю фигуру целиком.
— Боюсь, наше опоздание будет выглядеть неприличным, — заметила она, натягивая на кринолин белую нижнюю юбку.
Тем временем Руарк, мужественно игнорируя страдания, которые доставляли ему израненные пальцы, пытался вдеть запонки в манжеты.
— Хорошо, если мы вообще попадем сегодня на бал. Я с трудом двигаю пальцами!
Энджелин тут же с готовностью помогла ему, а затем принялась за свою прическу. Скрутив основную массу роскошных длинных волос в низкий пучок и украсив его наколкой из красного тюля с рюшами и черными павлиньими перьями, она намеренно оставила свободными несколько пушистых локонов, распустив их по плечам.
Удовлетворенная результатом, Энджелин облачилась в платье из красного шелка и бархата. Сильно декольтированный лиф выгодно подчеркивал ее стройную талию, а узкие рукава оставляли открытыми молочно-белые плечи и изящные руки. От талии это великолепное одеяние расходилось по бокам широкими складками, и здесь алая ткань была красиво расшита золотой нитью. На спине под платье был подложен турнюр, а начиная с кринолина, оно ниспадало до полу роскошным шлейфом, красиво колыхавшимся в такт грациозной походке Энджелин.
— Ты просто великолепна! — с восхищением и гордостью признал Руарк. — Сегодня ты затмишь красотой всех женщин на балу…
Еще раз окинув ее внимательным взглядом, он добавил с лукавой усмешкой:
— Могу поручиться, при виде тебя поднимется не одна бровь!
Он наклонил голову и провел языком по соблазнительной выпуклости ее груди.
— А уж при виде этих прелестей, моя дорогая, поднимутся не только брови…
Энджелин, смущенная его замечанием, вспыхнула, сравнявшись цветом со своим платьем.
— Руарк Стюарт, твоя реплика — просто верх непристойности! — пожурила она его.
Он довольно усмехнулся и набросил ей на плечи белую шерстяную накидку.
Глаза Энджелин сияли от восторга, когда она в объятиях Руарка кружилась по залу. Заметив по его взгляду, что он искренне восхищается ею, она от избытка чувств воскликнула:
— Ах, Руарк, за эти четыре долгих военных года я почти позабыла, что такое настоящий бал!..
— Рад это слышать, мэм, — ответил он, шутливо кланяясь.
Ему и в самом деле доставляло большое удовольствие видеть ее такой веселой и жизнерадостной. Одного взгляда на Энджелин Хантер было достаточно, чтобы у мужчин перехватило дыхание, а в груди большинства женщин поселилась зависть. К счастью, незаконная связь Энджелин с Руарком Стюартом давала дамам возможность скрывать эту зависть под маской праведного возмущения столь неподобающим ее поведением.