– Вы спите, дорогая? – прошептал он.
Бет взглянула мужу в глаза. Его теплая рука обвила ее шею, похожую на стройную пальму, и он зарылся лицом в ее густые волосы.
Роберт покрывал ее тело поцелуями, губы его были горячи и нежны. И ее губы раскрылись навстречу его глубокому поцелую, от которого все внутри у нее заполыхало.
Наконец он милосердно отстранился, но тут же запечатлел жгучий поцелуй на ее шее, а руки его скользнули под рубашку и обхватили ее округлые груди.
С губ Бет сорвался восторженный стон, и Роберт повернул жену на спину. Она вскрикнула. Муж тревожно посмотрел на нее.
– Что случилось, Элизабет?
– Боюсь, что моему ушибленному заду не очень-то понравился этот маневр, – пошутила Бет, пытаясь найти более удобное положение.
– Разрешите, я облегчу вам боль целебной мазью, – предложил Роберт.
Элизабет смотрела, как он идет через комнату, и удивлялась, с каким безразличием относится он к своей наготе. Она до сих пор вспыхивала каждый раз, когда стояла перед мужем обнаженной.
Роберт вернулся с каким-то снадобьем и присел на краешек кровати. Он осторожно перевернул жену на живот и поднял ей рубашку.
– И как оно выглядит? – спросила Бет, прижавшись щекой к подушке.
– Как всегда соблазнительно, миледи, – ответил Роберт. Ушиб был несерьезным. Наклонившись, он подарил по поцелую каждому полушарию.
– Я же серьезно спрашиваю, Роберт, – с упреком произнесла Элизабет. – Как мои синяки? Проходят?
– Почти прошли. Боль есть, а синяков нет.
И он принялся втирать целебную мазь в больные места.
– Роберт, а что такое «хайлендские игры»? – Бет зевнула – медленные движения рук мужа усыпляли ее.
На Роберта же прикосновения к ее атласной коже произвели совершенно другое впечатление. Его желание стало невыносимым.
– Это хайлендский обычай, он зародился то ли в десятом, то ли в одиннадцатом веке. Во время этих игр устраиваются различные состязания.
– Стрельба из лука или рыцарский турнир? – Бет снова зевнула.
Опустив голову, Роберт скользнул губами по ее нежной спине и пробормотал:
– Нет... это метание камня, перетягивание каната, скачки.
Элизабет тут же проснулась:
– Вы сказали – скачки?
В голове Бет внезапно зародился некий план. Она обожала скачки.
– А женщинам дозволено участвовать в этих играх? – робко спросила она.
– Разумеется, нет, Элизабет.
Его губы уже добрались до ее затылка.
Элизабет перевернулась и обняла мужа за шею. Она увидела, что в глубине его глаз полыхает страсть, и подумала, не воспользоваться ли ей этим моментом в своих целях. В конце концов Роберт никогда не отказывал ей в том, о чем она просила, – если только в этот момент они не злились друг на друга.