– Да, – только и сумела вымолвить Мишель.
Его глаза сузились.
– Я надеюсь, ты, не считаешь, что я буду спать вон на той софе?
– Нет.
– Ты все еще пьяна?
– Нет!
– Тогда почему?
– Что значит – почему?
– Хорошо. Почему ты хочешь, чтобы я остался? Назови мне три веских причины. Но предупреждаю: если хотя бы одна из них будет связана с Кевином, я вылечу отсюда, как пуля.
– Это нечестно! Как я могу отделить то, что было сегодня вечером, от того, что происходит сейчас?
– Постарайся.
– Знаешь, я так же поражаюсь самой себе, как и ты, – пробормотала Мишель. – С тех пор, как ты поцеловал меня, я снова хочу почувствовать, как твои руки обнимают меня, и это единственное, что я могу сказать. Я хочу, чтобы ты снова поцеловал меня. И я хочу… если… если… – Румянец возбуждения залил ее щеки.
– Продолжай – настойчиво сказал он. – Скажи мне правду, и к черту стыд!
– Хорошо, – вспыхнула она. – Мне хотелось бы знать, так ли ты совершенен в сексе, как во всем остальном!
Она испуганно взглянула на Тайлера. Нет, ей это не показалось. В его глазах блеснул огонь, и впервые за всю жизнь он промолчал.
Мишель поспешила воспользоваться его безмолвием, для того чтобы удовлетворить свою внутреннюю потребность в справедливости.
– А теперь мне бы хотелось узнать, зачем ты хочешь провести со мною ночь, – задала она контрвопрос. – Ты никогда прежде не считал меня «невероятно соблазнительной». Назови три веских причины. И если хоть одна из них будет связана со свадьбой Кевина, ты определенно вылетишь отсюда пулей. Я выставлю тебя вон!..
Его смех свидетельствовал о том, что он благополучно переварил все, что она ему сейчас сказала. Но смеялся Тайлер как-то не слишком весело.
– Ты и впрямь платишь парням за эту привилегию, что ли? А чего ты ожидала, Мишель? Признания в любви?
– Не смеши меня. Я хочу знать правду, и не вздумай врать, презрительно сказала она.
– Отважусь заметить, что ты не права.
– Да? Неужели ты не можешь назвать никакой другой причины, кроме той, что ты приносишь себя в жертву бедной малышке Мишель, у которой разбито сердце?
Он расхохотался.
– Боже мой, милая, да ты заблуждаешься!
– Скажи тогда, почему.
– Хорошо. Я хотел бы провести с тобой ночь, потому что иногда мне нужен покой. Возраст, понимаешь ли…
Он подошел к ней с убийственным спокойствием, взял гребень из ее ледяной руки и аккуратно отложил его в сторону.
– Я мечтал о том, чтобы раздеть тебя, – сказал Тайлер тихо, и его пальцы стали развязывать пояс халата, прикрывавшего ее будто выточенное из мрамора тело. – И целовать тебя везде, – добавил он низким голосом, раскрывая халат и обнажая ее красивые гладкие плечи.