Она вздохнула и увидела, как сверкнул у мальчика взгляд. Он неловко переминался с ноги на ногу.
– Извини, – пробормотал он так тихо, что она едва расслышала, – но это особенная елка для меня и для папы.
Ей захотелось обнять его, прижать, утешить. Однако с мальчишками надо поосторожнее.
– Разве ты не видел меня у загородки? Я стояла там и присмотрела именно эту елку.
Мальчик внимательно посмотрел ей в лицо своими не по годам мудрыми глазами, потом уверенно покачал головой:
– Не-а. Хочешь надуть меня.
– Неужели? – Смышленый, однако, ребенок. – А вдруг я говорю правду?
– Не-ет. – Он усмехнулся, и в слабом свете елочного базара сверкнули белые зубки. – Ты хочешь подшутить надо мной.
Она удивленно присела, оказавшись с ним нос к носу.
– Откуда ты знаешь?
– Чувствую. – Он переминался с ноги на ногу, глядя не на нее, а в начало базара. – Взрослые говорят детям неправду. Многие, во всяком случае.
– Вот как! – Габриэль обхватила себя за коленки, чтобы не упасть.
– Конечно. – Уголки губ у него опустились. – Сейчас ты меня дразнишь, вот и все. – Вдруг лицо у него озарилось радостью. – Вспомнил! Мой папа снял с елки этикетку, так что у нас есть доказательство.
– Что ж, значит, я проиграла. – Она улыбнулась ему легкой улыбкой – игра была окончена.
Позади нее скрипнула доска, и на Габриэль упала длинная тень.
– Папа! – Мальчик кинулся вперед, таща за собой елку. – Папа!
Наконец-то! С ее губ уже готовы были сорваться назидания, когда она увидела лицо подошедшего мужчины. В груди что-то екнуло, горло сжалось, а лицо вспыхнуло, как будто его обдало внезапным и сильным жаром.
Перед нею стоял Джо Карпентер – худощавый, длинноногий, с врожденной гордой осанкой, которую он передал и своему сыну. Он положил руку на плечо мальчика. Сын обвился вокруг его ноги, и нежно ему улыбнулся.
– Итак, Оливер, тебе по-прежнему нужна эта елка?
– Да. – Не отпуская елку, мальчик обхватил рукой Джо за талию и прижался к нему. – Это самая большая елка. Самая лучшая. Елка что надо. Наша елка. Ведь правда? – Он быстро взглянул на Габриэль, потом блаженно улыбнулся отцу.
Джо Карпентер посмотрел на женщину, и его усталые карие глаза заблестели от насмешливого удивления.
– Мы должны прекратить встречаться таким образом, Габби. – Джо наморщил лоб. – Дай подумать. Сколько прошло?..
Уголок рта у него едва заметно дернулся. Она не пропустила этого движения.
Она-то знала, сколько прошло, С точностью до дня. И он, конечно, тоже знал.
17 мая. Суббота. Школьный бал. Она чувствовала себя несчастной и ненужной. Ей было пятнадцать, и она была моложе всех своих кавалеров.