Так думал Логан, пока не поцеловал Эшли. Точнее, пока она не ответила на поцелуй.
Тогда-то с его мозгами и начало твориться что-то неладное.
Логану двадцать семь лет – уже не мальчишка. Ему не раз случалось целоваться с разными милыми дамами... да и не только целоваться, черт побери!
Но никогда прежде он не целовал Эшли Доусон.
И в миг, когда она приоткрыла губы навстречу его губам, Логан вдруг понял: прошло время, когда он, подобно мотыльку, беззаботно порхал с цветка на цветок. Здесь, рядом с ним, единственная женщина, которая ему нужна. И нет у него иных желаний, кроме одного: сжать эту веселую, остроумную, отважную женщину в объятиях, крепче прижать к себе и никогда-никогда не выпускать.
Как говорится, пока смерть не разлучит их.
Быть может, поэтому он и вымыл машину и надел костюм. Лучше поздно, чем никогда. Первое впечатление Эшли о нем уже составила, пожалуй, составила и второе, но может, на третий раз ему повезет? В конце концов, ухаживать за ней по-настоящему он начинает только сейчас...
«Ухаживать»? Что за старомодный жаргон? Господи помилуй, он начинает думать точь-в-точь как отец!
Мысль об отце Логана не обрадовала. Ведь его папаша, великий и ужасный Райан Каллахан, все двадцать семь лет вбивал сыну в голову, что необдуманные поступки могут привести к большим неприятностям.
Хорошо, что старик в Токио. Потому, что сейчас Логан просто не в состоянии обдумывать свои поступки. И если на Эшли этот поцелуй подействовал так же, как на него, значит, оба они стремглав летят навстречу пресловутым большим неприятностям.
Эшли открыла дверь. На пороге, непринужденно опираясь раненой рукой о косяк, стоял Логан: здоровой рукой он протягивал ей пышный букет чайных роз.
– Привет, – заговорил он с улыбкой. – Опоздал всего на двадцать минут. Для меня своего рода рекорд. Видишь ли, только в третьем по счету цветочном магазине нашлись чайные розы. Не знаю, почему, но я твердо убежден, что все прочие цветы, – и все прочие цвета, – тебя недостойны.
– Каллахан?! – Эшли всплеснула руками, смерив его с головы до ног взглядом, полным хорошо разыгранного удивления. – Господи помилуй, в костюме! Что это с тобой стряслось? Только не говори, что это ради меня, – все равно не поверю! Хорошо, костюм я еще могу как-то объяснить – предположим, ты был на деловой встрече и не успел переодеться, – но чем объяснить цветы?
Приглядевшись к нему повнимательнее, она прищурилась:
– И кто, интересно, завязал тебе галстук? Логан расплылся в широкой улыбке.
– Я всегда мог полагаться на доброту незнакомцев, – процитировал он старый фильм, который видел вчера вечером по кабельному телевидению.