— Ну ладно, я пошла, — тихо сказала она и двинулась к арке.
Я посмотрел ей вслед и вспомнил, как несколько дней назад, утром, она уходила из моего дома, прижимая к груди плюшевую обезьянку.
— Подожди!
Я побежал за ней, сдерживая свой порыв под взглядами обернувшихся охранников. Мне хотелось все ей объяснить, сказать, что сейчас не место таким разговорам…
Она проскочила арку и заторопилась по улице. Бывший мичман явно хотел съязвить по этому поводу, у него это на роже было написано, даже вислые кончики усов приподнялись, но, встретившись со мной взглядом, он прикусил язык.
Наташка шла к остановке, не оглядываясь, а навстречу ей ковылял низенький толстый кавказец в распахнутой дублёнке и утеплённых бордовых брюках. Я почувствовал, что вскипаю. Пусть он только попробует что-то вякнуть… Пусть хотя бы глянет не так.
— Он не опасен, — услышал я рядом спокойный голос.
Бабко. Непонятно, откуда возник и зачем подошёл ко мне. Я не ответил. Он стоял рядом, смотрел на уходящую Наташку, и я вдруг почувствовал, что, случись сейчас что-нибудь, он, не раздумывая, поможет мне.
Кавказец действительно попытался прицепиться к Наташке, она, не замедляя шаг, отбрила его с презрением, он оторопел, а она вскочила в троллейбус. Её серое пальтишко мелькнуло среди пассажиров на задней площадке, и я потерял её из виду.
— Хорошая девчонка, — тихо сказал Бабко. — Зачем ты ссоришься?
— Надо, — зло отрезал я и направился во дворик.
На моё удивление, спустя минуту Бабко подошёл ко мне. Я посмотрел на него. Он отвёл глаза и промолчал, хотя чувствовалось: ему хочется что-то сказать мне. Повертевшись рядом ещё несколько минут, он махнул рукой и ушёл.
После окончания смены я решил по дороге домой заглянуть в бар и выпить основательную порцию водки.
Заметив троллейбус, я побежал и успел прыгнуть в задние двери. Створки уже закрывались, но кто-то остановил их рукой. На площадке я увидел Бабко и сжал зубы. Общаться или даже стоять рядом с ним не хотелось, а он тронул меня за рукав и спросил:
— Тебе далеко?
— Десять остановок.
— Мне ещё дальше. Давай слезем пораньше, выпьем кофе?
Я хотел сказать, что спешу, но пауза затянулась, и ответ получился бы фальшивым. В конце концов, если хорошо принять, то всё равно, кто сидит рядом. Хоть Бабко, Марголин и Аркадий, вместе взятые. Я кивнул.
Мы нашли маленький, освещённый свечами бар и устроились перед стойкой.
— Я угощаю, — торопливо сказал Бабко. — Пить будешь?
— А зачем бы я сюда пошёл? Водку.
— Девушка! Нам две пиццы с грибами…
— С грибами не буду. С ветчиной.
— Девушка, подождите! Две с ветчиной, два апельсиновых сока и два по сто «смирновской».