— А это никак не связано с тем поцелуем в экипаже? — немного помолчав, спросила она.
— Конечно же, нет. Вы нуждались в утешении, и мы на короткое время забылись.
— На тот случай, если вы думаете, что существует возможность какой-то близости между нами, спешу предупредить, что я не в восторге от мужчин и особенностей их физиологии.
Солье кивнул.
— Я это обязательно запомню. Хотя после вчерашней ночи я бы не подумал.
— Ну вот, теперь и подумайте.
Вздохнув, она отвернулась от окна. Она бы не смогла смотреть ему в глаза, если бы призналась, что ее тошнит от грубых ласк, которые ей приходилось терпеть от Жана.
— Я прикажу Колетт собирать вещи. Мы должны съехать отсюда до пяти вечера.
— Хорошо, я уже дал распоряжение своей экономке приготовить комнаты для гостей. — Дрю посмотрел на свои часы. — Я бы прямо сейчас вас отсюда забрал, но у меня запланировано несколько деловых встреч. Так что договорюсь насчет повозки, чтобы перевезти все ваши вещи. Вернусь за вами до пяти и доставлю в свой дом.
— Такое впечатление, что вы были абсолютно уверены в том, что я соглашусь, не так ли? — тихонько спросила Лайла.
Адвокат усмехнулся.
— Я привык добиваться своего.
— Я вижу.
Похоже, ее замечание ничуть его не задело, поскольку он сразу же продолжил:
— Нам необходимо срочно обсудить, что происходило в ночь убийства. Мне нужно знать все мельчайшие подробности, которые вы только сможете припомнить.
Она отрицательно покачала головой.
— Меня уже тошнит от разговоров о той ночи.
— Я хочу сравнить полицейские протоколы с тем, что расскажете мне вы. Затем мы поговорим о других людях, хорошо знавших Жана. Я имею в виду тех, кто мог желать ему смерти.
Он на секунду оторвался от своих записей.
— До суда нам предстоит еще уйма работы.
— А что будет, если меня признают виновной? — тихонько спросила Лайла, страшась его ответа.
Но ей очень хотелось знать точно, что же ее в таком случае ожидает.
Напряженная тишина наполнила комнату. Дрю посмотрел на свои руки, прежде чем поднять глаза на Лайлу.
— Они будут требовать признать вас виновной в убийстве первой степени. Если суд это сделает, то вас повесят.
Лайла проглотила застрявший в горле ком. Мысль о смерти ее пугала. Она не хотела умирать. Довольно странно, но сейчас ей больше всего хотелось, чтобы Дрю заключил ее в объятия своих сильных мускулистых рук и, утешив, пообещал, что все будет хорошо.
Дрю наблюдал за ее реакцией, не шелохнувшись.
— Хорошо, я буду вашей гостьей до тех пор, пока суд не вынесет окончательный приговор, прошептала Лайла. При мысли, что она взойдет на эшафот и на ее шее затянут петлю, Лайлу бросило в дрожь.