— О, вы ее хорошо знали?
— Да. Это удар для меня. Давайте зайдем в бар и выпьем.
Я с удовольствием согласился. Они убрали самое слабое звено цепи. Они лишили меня отправной точки — в этом я был уверен.
Мне нравилось, как выглядел офицер, если не считать того, что он был слишком красив: ровный бронзовый загар, правильные тонкие черты лица и ресницы, которым позавидовала бы любая девушка. Я заметил маленькие морщинки в уголках глаз и вокруг рта и понял, что он старше, чем это кажется на первый взгляд — где-то около тридцати трех лет.
Пока мы шли по кафельной дорожке, я протянул ему руку и сказал:
— Говард Гарри. Я турист.
— Очень приятно, а меня зовут Питер Кеймарк.
Мы вошли в бар, и я, следуя его примеру, заказал джин с тоником. Мы взяли бокалы и сели за столик около окна. Он вздохнул и одним глотком сразу выпил половину бокала.
— Откуда вы знаете Конни, мистер Гарри?
— Она знала моего друга, он служил здесь во время войны. Капитан Дэн Кристофф. Вы, наверное, о нем ничего не слышали.
— Почему? Я его помню. Парень, который утонул. Тут по этому поводу было много шума. Конни жаловалась несколько недель.
Я сходил к стойке и принес нам по второму бокалу. Мы еще раз выпили, и лейтенант Кеймарк немного раскраснелся. Мы немного посидели молча. Я размышлял о том, о чем думал бы любой мужчина, увидев труп красивой женщины. Какая бессмысленная утрата!
Когда мы допивали по третьему бокалу, он поднял на меня глаза.
— Может быть, мне не стоит так сильно расстраиваться. Теперь я могу вычеркнуть ее из своего списка. Списка людей, за которыми должен наблюдать. Эта проклятая разведка вечно дает слишком большие списки подозреваемых лиц. За каждым углом им чудятся вражеские агенты.
— Вы служите в разведке?
— Уже пять лет. Если бы я рассказал вам это во время войны, меня вполне могли бы расстрелять. Но теперь меня уже тошнит от этой работы, мне бы хотелось перевестись куда-нибудь. Все время одно и то же, делать нечего. Скучно.
Я обдумал ситуацию. Человек с превосходной квалификацией. И как вовремя мне подвернулся. Слишком хорошая возможность, ее никак нельзя упустить. Я поставил локти на стол и, наклонившись к нему поближе, сказал, понизив голос:
— А не хотите ли вы, лейтенант, развеять хандру?
Он пожал плечами и улыбнулся.
— Конечно, что за вопрос? — Казалось, мои слова позабавили его.
— Допустим, я скажу вам, что предполагаю будто капитан Кристофф был убит? Что Конни тоже убита? Предположим тот факт, что ее подозревали в вашем ведомстве, связан со всем этим воедино?
— Ну, это уж слишком, — он улыбнулся мне так, словно я заслуживал сожаления.