– Да Валерия и сама не бедная, – вдруг сняла с себя обет молчания Юля.
Вплоть до этого высказывания она была так расстроена тем, что из-за срочной работы у нее откладывается свидание, что, придя в редакцию, целых 17(!) минут не произнесла ни звука.
– Думаете, че, она мало заработала на рекламе йогуртов с как их там. – она морщит лоб, вспоминая название, и наконец с облегчением выдает, – с бифидобактериями, вот!
Все думают. А Юля тем временем продолжает:
– Слушайте… А они правда живые?
– Кто-о? – одновременно тянут Лена и Наташа.
– Бактерии. Это ж, если подумать, есть страшно! Вдруг они внутри что сделают?
Редакторы явно застигнуты врасплох этим заявлением.
– А ее реклама шубок в журналах? – продолжает тараторить Юля.
Эту рекламу меха ни Пятницкая, ни Бойко не помнили. Но шубная история из уст Ульяны Ц. впечаталась в их сознание навсегда.
И тут в кабинет вошла Лариса:
– Да это торгаши ее фотки украли и наживались.
– Ой, Лариск! – всплескивает руками Наташа и начинает причитать: – Кто ж тебя так отделал, милая моя?
– Твой новый, да? – необычно оживляется Юля и даже приоткрывает рот.
Лариса смущается и инстинктивно дотрагивается до лилового синяка:
– Да что вы, девочки! Это охранник Песчановой. Нечаянно…
В редакции в подробности встречи родственников топ-модели вникать не стали и тут же объединили Ларису и певицу Валерию в подруги по несчастью. Больше, разумеется, жалея Ларису.
Единственным человеком в редакции, которого не волновали официальные рейтинги, был Стасик. Потому что у него на все были свои оценки:
– Ой, это интересно!
Или проще:
– Нет, ну что за г..но!
Правда, в комментариях Стасика никто особо не нуждался, потому что, во-первых, есть официальные рейтинги и вышестоящее начальство, а во-вторых, потому что стилист категории «А» появлялся в редакции, как правило, к шапочному разбору, то есть после кипящих страстями летучек, когда судьба эфира уже решена. И все, что оставалось Стасику, – наводить глянец на эту «ну невозможную безвкусицу» и выдавать комментарии:
– Госпади, да кому это нужно? Стасик искренне не понимал логику выбора многих тем для эфира:
– Кому, ну кому, скажи, нужны эти старухи?! – подчеркнуто громко выговаривал он в телефонную трубку, подходя к дверям студии. – Прям белены они, что ль, объелись? Ну все, давай, я перезвоню.
Стасик вошел в студию и остолбенел.
– Обалдеть! – восхищается он, разглядывая синяк Ларисы. – Вы что, подрались на этой вашей летучке?
Губы Ларисы предательски задрожали.
Стасик просто не выносил женских слез. Ему просто дурно становилось, когда при нем плакали!