Королевское предложение (Маршалл) - страница 5

Джесс выслушал с улыбкой эту возбужденную речь, отдал биту Энни и, подойдя к мисс Джорджи, учтиво поклонился, довершив этим образ бездельника с Пиккадилли.

– Простите мой промах. Я должен был догадаться, что мистер Гас достаточно сметлив и мгновенно заметит, что ему оказывают снисхождение. Вы не будете возражать, если Гас и Энни поиграют немного вдвоем, а мы отойдем в сторонку и спокойно поговорим?

Джорджи теперь увидела его вблизи. Этот внушительного вида мужчина, высокий и широкоплечий, был полной противоположностью ее покойному мужу – щуплому и сутулому школяру. И он, рассказывала она позже настойчивой Каро, так хорош собой, как ни один из соседей во всем Нетертоне. Золотистые волосы, голубые глаза, прямой нос, лукаво изогнутые губы… У него и уши необыкновенные, восхищенно заметила Джорджи, небольшие, аккуратные и не торчат. Настоящий принц из волшебной сказки.

И голос приятный. Так говорят люди, привыкшие повелевать.

Джесс тоже успел разглядеть Джорджи и теперь был уже уверен, что перед ним девушка, и достаточно юная.

Позднее Джесс узнает, что ошибся в определении возраста, и все из-за непринужденности, естественности поведения Джорджины и отсутствия какой-либо косметики на лице.

– Вы угадали, я новый владелец Джесмонд-хауза. Меня зовут Джесмонд Фицрой. Я внучатый племянник мисс Джесмонд. И меня ничуть не рассердило ваше вторжение, но я несколько озадачен, почему ваши родители позволяют вам гулять в глухих местах в мужской одежде. На вас может напасть какой-нибудь бродяга, которых в наши дни встречается немало, и я считаю первейшей обязанностью уведомить об этом ваших родных, если вы назовете себя.

Подвижное лицо Джорджи начало менять свое выражение – от улыбки в начале его речи и до гневной гримасы в конце. Ее губы сжались в нитку, она нахмурила брови, словно о чем-то усиленно думала, но молчала.

Джесс, увидев, что она не собирается отвечать, заговорил снова:

– Прошу, назовите вашу фамилию. – В его голосе появились повелительные нотки.

Джорджи уже с трудом сдерживала гнев.

– Вам не говорили, мистер Фицрой, что вы весьма напыщенны? Мы никогда больше не ступим на вашу землю ни в брюках, ни в платье, так что читайте проповеди кому-нибудь другому… К вашему сведению, – продолжала она язвительно, – мои родители умерли, а я вполне способна сама позаботиться о себе. – Она отвернулась от него и закричала: – Гас, Энни, быстренько возьмите планку и давайте с битой и мячом ко мне. Мы уходим!

– Минутку, пожалуйста, – попросил Джесс.

– Никаких минуток! – отрезала она. – Мы уходим!