Тревис сел рядом.
– Это значит, что тебе лучше? – спросил он с надеждой.
Она засмеялась:
– Я абсолютно здорова, – и вдруг испугалась: – Ты тут был все время? Или я бредила?
– Ну, – сказал он скромно, – не все время. Иногда я отходил минут на пять, кофе приготовить или в душ.
– Но все остальное время ты был со мной, – их глаза встретились. – Тебе не надо было так поступать, ты же знаешь. Надо было отвезти меня домой. У меня ведь есть экономка.
Он перестал улыбаться, взял ее лицо в ладони и поцеловал в кончик носа.
– Да, я знаю.
Не то выражение его лица, не то теплота обнимающих рук пробудили в ней желание прильнуть к нему и никогда-никогда не отрываться. Несомненно, виной тому слабость после болезни. Чем еще можно объяснить такие желания?
– Мне хотелось заботиться о тебе, Принцесса. Это же нормально.
Алекс серьезно кивнула.
– Спасибо.
Их взгляды снова встретились. Он рванулся к ней, потом одернул себя.
– Ничего особенного, – кашлянул и добавил напыщенно: – Уж таков я есть.
Она улыбнулась и вдруг поймала свое отражение в зеркале.
– О, Боже мой! Это я?.. Это чучело в зеркале. Какой ужас! Все кругом попадают, если я немедленно не займусь собой, – она встала с постели, поддерживаемая Тревисом, и обернулась простыней. Конечно, глупо было скромничать, но внезапно она осознала, что их отношения изменились. – Тревис? Ты не можешь дать мне что-нибудь из одежды, чтобы я могла добраться до дома?
Действительно ли на его лице промелькнуло смущение, или ей показалось?
– Конечно, – он поднялся с постели и подошел к ней. – После душа я этим займусь.
– Да нет. Я хотела сказать… я имела в виду, что нам лучше помыться отдельно, – она быстро улыбнулась. – Мне надо помыть голову, побрить ноги…
– Ладно, – кивнул Тревис. – Но смотри, если голова закружится…
– Ну конечно, я обещаю.
Наконец-то помыться! Алекс стояла под душем с закрытыми глазами, намыливаясь, смывая пену, соскребая грязь снова и снова, пока наконец не почувствовала себя чистой. В ее голове мелькали картины: Тревис, поддерживающий ее, помогающий ей, подносящий питье…
«Я хотел заботиться о тебе, Принцесса. Это нормально».
Любовник превратился в друга. Мысль казалась пугающей и воодушевляющей одновременно.
– Принцесса?
Она перевела дыхание, выключила воду и открыла дверь душа. Тревис стоял снаружи – во всяком случае, видимо, это был Тревис, потому что стояло одно громадное полотенце с торчащими из-под него ногами.
Она шагнула вперед, позволяя ему завернуть ее в мягкую ткань.
– Ммм, – пробормотала она, чувствуя, как ее гладят нежные руки, – ощущение чудное.