– Скажи-ка, во имя всего святого, куда это ты направлялась столь безрассудно? Даже младенец, и тот понял бы, что этого делать нельзя!
Чина молчала, и не только из-за смертельной усталости, но и главным образом потому, что с полной ясностью осознала, что все, что говорил он, абсолютная правда. Ее тысячу раз могло смыть за борт, и теперь она кружилась бы беспомощно во вспененном водовороте без всяких шансов на спасение. Кашель у нее не проходил, с левой стороны груди ощущалась острая пульсирующая боль. Находясь в состоянии, близком к оцепенению, девушка не имела ни сил, ни желания возражать против того, чтобы капитан Бладуил нес ее на руках. Сквозь складки насквозь промокшего плаща Этана она слышала биение его сердца. Между тем на ее беспомощную голову продолжал обрушиваться поток обидных эпитетов.
– Но это не моя каюта, – прошептала протестующее Чина, когда он распахнул ногой какую-то дверь и она увидела изысканную обстановку личных апартаментов капитана.
– Ты уже была однажды тут, не правда ли, моя милая крошка?
– Я вовсе не крошка и к тому же не ваша, – заявила она и тотчас же закусила губу, чтобы не закричать от боли, потому что он в этот самый момент опустил ее на кровать.
– Твоя каюта столь мала, что в ней за тобой будет трудно ухаживать. – Он выпрямился, пока говорил, и теперь встревожено смотрел на нее. Его темное мокрое лицо выражало гнев. – Надо полагать, ты сломала ребро или два, и сейчас необходимо будет сделать перевязку. Это несколько болезненная операция, однако, принимая во внимание обстоятельства, ты должна быть благодарна судьбе хотя бы за то, что осталась жива.
– Я очень сожалею о своем поступке, – промолвила она чуть слышно, едва узнавая в своем хриплом шепоте собственный голос. – Я понимаю, что ужасно глупо с моей стороны было выбираться наружу, но я хотела принести Луизе воды, не имея ни малейшего представления о том, что это так опасно.
Не веря тому, что услышал, Этан с недоуменным выражением лица мягко попридержал девушку, обрекая на провал ее слабые попытки приподняться в кровати.
– Мне и самому должно было быть ясно, что ты взобралась наверх вовсе не для того, чтобы ощутить вкус приключений, – произнес он холодно и вновь перешел на «вы». – Ухаживать за вами будет Нэппи. В будущем же, надеюсь, вы сумеете обуздать свой неуемный инстинкт милосердия... скажем, с помощью самой малости здравого смысла.
Она хотела было поспорить, но не смогла. Каждый вздох доставлял ей невыносимую боль, балки потолка поплыли перед ее глазами и начали удаляться куда-то. Ее охватила дрожь. Словно сквозь забытье она услышала вдруг, как выругался раздраженно капитан Бладуил.