Оконные стекла одно за другим стали лопаться от жара, и она ахала каждый раз, в ужасе закрывая глаза. Минуту спустя она разглядела высокую фигуру Рейфа. Он стоял посреди комнаты, принимая ведра с водой, и гасил огонь, работая рядом с Куни и мистером Маллензом. Казалось, им удастся усмирить пламя.
Ее спина болела, пеньюар намок и прилип к телу. Когда Рейф вернулся в сад, вид у него был не лучше. Лицо, темное от сажи, влажные от воды и пота волосы прилипли ко лбу.
– Все закончилось, – сказал он, обращаясь к группе работающих у фонтана. – Нам удалось погасить огонь, прежде чем он распространился по всему дому. Благодарю всех вас за помощь.
Дэни вздохнула с облегчением.
– Слава Богу!
Синие глаза Рейфа с недоумением остановились на ее промокшем до нитки халате.
– По-моему, я сказал тебе, чтобы ты оставалась в саду.
– Никакая опасность не угрожала мне здесь. И я не инвалид, ваша светлость, и могу принять участие в спасении моего собственного дома.
Что-то дрогнуло в его лице, и укоризненный взгляд наполнился теплотой.
– Прошу прощения, – улыбнулся он. – Как вы сказали, ваша светлость, вы имеете полное право участвовать в спасении вашего собственного дома.
На мгновение их глаза встретились. Несмотря на его чудовищный вид, сажу и грязь, Дэни подумала, что герцог Шеффилд самый красивый мужчина во всей Англии.
Она отвернулась, придя в замешательство от собственных мыслей.
– Что случилось? Почему начался пожар?
Рейф сжал губы, ямочка на подбородке стала более отчетливой.
– На ковре было пролито ламповое масло, и то же масло мы нашли на шторах.
Ее глаза стали круглыми.
– Ты хочешь сказать, что кто-то поджег дом?
– Мне очень жаль, но это так.
– О Господи!
– Он хотел убить вас обоих! – пролепетала Каро и хотела продолжить, но Рейф резко оборвал ее:
– Пойдемте в дом. Не стоит вести такие разговоры при слугах.
Прислуга успокоилась, но Дэни, напротив, дрожала. Дважды кто-то пытался убить ее.
Она мельком взглянула на мужа. Сегодня Рейф был близок к смерти не менее, чем она, а может быть, и больше. По крайней мере это ясно, и ее душа может быть спокойна. Кто бы ни пытался убить ее, теперь она точно знала, что ее муж к этому не причастен.