Лайон, похоже, удивился словам короля.
— Да, сэр, прошло много времени. И вы снова оказались правы, как всегда. — Взглянув на супругу, он продолжил: — Ариана Крэгмир доставляет мне истинную радость.
Баронесса лишилась дара речи от такого заявления мужа, но, к счастью, быстро опомнилась и поклонилась королю. Если бы тот хорошо ее знал, то понял бы, что румянец, заливший шею и щеки, не имел ничего общего со смущением, а был вызван лишь ненавистью саксонки ко всем норманнам, не исключая и ее мужа. Как смел Лайон лгать в присутствии стольких людей? Она прекрасно знала, что король заставил Льва забрать ее из монастыря. Конечно, супруг любит проводить с ней время в постели, но на этом их отношения заканчиваются. Он никогда не забудет, что она пыталась его отравить.
Вильгельм, обхватив девушку за плечи, поднял ее на помост и представил королеве. Матильда тепло поприветствовала ее, и баронесса почувствовала симпатию к этой женщине, но облегченно вздохнула, когда Ройс указал им на места за столом. Лайон уселся по правую руку от Вильгельма, а Ариана — рядом с Матильдой. На помосте восседали сыновья королевской семьи: Роберт, который вскоре должен стать правителем Нормандии, и Уильям Руфус, которому отец обещал Англию.
Стол ломился от яств: блюда с рыбой, мясом, птицей, овощами и различными сладостями выглядели очень аппетитно. Лайон и Вильгельм оживленно разговаривали за едой, как давно не видевшиеся старые друзья. Они не торопясь потягивали отличные вина и крепкие эли, подаваемые слугами-англичанами. Немногие из них понимали французский, на котором велась беседа и который стал официальным языком Англии.
Ариана изучала французский в монастыре, однако редко им пользовалась и многое успела забыть, ведь Лайон общался с ней на языке ее предков. Теперь, беседуя с Матильдой, она запиналась, тщательно подбирая слова.
— Я очень рада, что вы и лорд Лайон счастливы в супружестве, — говорила королева. — Вильгельм опасался, что Льву будет трудно жить с женой. Возможно, он еще долго не приехал бы за вами, если бы не приказ короля. На границе неспокойно, и Завоевателю нужен преданный человек. Многие саксонские бароны, чьи земли отошли короне, бежали на север, где вступили в сговор с Малькольмом. Вильгельм сомневается в надежности тех саксов, что принесли ему клятву верности. Бедный король, на его плечах лежит такое бремя!
«Бедняжка Вильгельм, и правда, — размышляла Ариана над словами Матильды. — Этот человек — тиран, поэтому чего же он ждет?» Однако вслух она сказала совсем другое:
— Вы забыли, что я саксонка, мадам? Я не хочу сердить вас, но не хочу лгать относительно преданности.