– О чем это ты? – Она обернулась, уронив от неожиданности сумку.
– Машина… – коротко бросил он, наклонился и поднял сумку.
Их руки случайно соприкоснулись, и она вновь остро отреагировала на это касание. Переведя взгляд на приземистую, какую-то вкрадчивую и одновременно броскую красную машину, она впервые посмотрела на нее глазами Росса.
– У Брюса, конечно же, должна быть «феррари», – продолжил Росс тоном, подразумевающим, что ничего особенного он в этом не усматривает, однако в голосе его отчетливо прозвучала злобность. Вспомнив, что она всегда отдавала предпочтение скоростным машинам, он заметил: – Полагаю, именно это дает возможность мужчине его лет водить знакомство с женщиной, годящейся ему в дочери.
Когда грубый смысл сказанного дошел до нее, Дайана задохнулась от гнева. Брови ее сошлись на переносице, а глаза, сверкнув, потемнели. Та-ак!.. Ну что ж, следует сказать ему нечто такое, что немедленно стерло бы с его физиономии самодовольную ухмылку.
– Вполне допускаю, что ты, Росс Брэнскомб, знаешь меня не так хорошо, как думаешь! И если собираешься таким отвратительным способом вмешиваться в мою личную жизнь, стараясь выяснить, не является ли Брюс моим любовником, говорю тебе: мне это не нравится. Как я живу – это мое личное дело. Ты лишился права осуждать меня и мои поступки в тот самый день, когда отказался от меня.
Вот, пожалуйста… Почему бы сразу не сказать ему, что не прав, что его догадка безосновательна? Да потому, что это не его дело! Ярость душила ее.
– Хорошо! Мы с тобой на сегодня обо всем договорились, так? – спросил он угрюмо, скользя глазами по ее фигуре в легком шелковом платье. – Надеюсь, он возражать не будет и поделится со мной.
– Ты… ты… ты… – закричала она. Последние слова Росса, отвратительные, гадкие, переполнили чашу ее терпения. Реакцию Дайаны можно было сравнить с коротким замыканием, от которого мгновенно полетели предохранители. Она кинулась к нему, горя желанием ударить ладонью по ненавистной физиономии, наглой, ухмыляющейся… И сделала бы так, не схвати он ее за запястья. Она вырывалась, боролась, однако он держал ее за руки, притянув к себе так близко, что она чувствовала каждый мускул его тела. Дайана билась, и чем сильнее он держал ее, тем яростнее становилось ее сопротивление.
– Мы не спим вместе! Отпусти меня! – выкрикивала она между рыданиями, сотрясающими ее от обиды, бессилия и унижения. Слова застревали в горле, клокотали. – У меня никого не было, кроме тебя… Ты… ты… – она с трудом находила слова, – мерзкий… отвратительный. Хочешь выяснить, по пути ли тебе со мной? Так вот, я тоже хотела бы это знать. Какого черта любить того, кому ты не нужна, того, кто не может забыть…