– Не уходи, Росс! Пожалуйста, только не теперь…
Произнесла она это по-особому, полушепотом, преднамеренно придав голосу оттенок загадочности. Он обернулся. Она стояла на верхнем лестничном марше в сиянии света, отбрасываемого лампой в спальне.
Он задержал дыхание, а потом произнес:
– Господи!..
На ее лице появилась недоуменная растерянность, потому что вначале она не поняла, что' означал его возглас – то ли она произвела впечатление, то ли нет, – но потом быстро взяла себя в руки. На ней был длинный, до пола, белый халат из тончайшего атласа. Боа из страусиных перьев обвивало шею как воздушное облачко и падало пенной волной вдоль запаха. Сверкали пальцы рук и запястья, и точно такие же бесцветные камни свешивались из мочек ушей. Бриллианты… Она вся пламенела их огнем. Шелестящее одеяние облегало, обхватывало, льнуло к ней. Представить, что под ним, можно было мгновенно.
Он с трудом перевел дыхание, вспомнив, когда впервые увидал ее в этом одеянии. Они тогда были в Новом Орлеане. В витрине самого модного бутика на Бурбон-стрит она увидела халат и игриво спросила, какой женщине подойдет такой наряд. Он купил и подарил ей. В тот вечер, в отеле, она расхаживала по номеру, изображая, по ее словам, знойную искусительницу. Тогда они были счастливы, любили друг друга. Не хотелось об этом вспоминать, но избежать этого не удалось.
Сегодня она могла бы вполне сыграть роль Мессалины, подумал он, если бы только лицо не делало ее похожей на инженю. Откровенно соблазнительное лукавство наряда придавало ей вид молоденькой девчушки, наивной и уязвимой.
Дайана медленно спускалась по лестнице, слегка распахнутый халат позволял видеть ее ноги, длинные и стройные. Каждое движение было ею продумано. Она шла со ступеньки на ступеньку, с зазывно-развратной грацией. Пиджак, который Росс все еще держал в руках, упал на пол…
– Ну и для чего все это, что ты пытаешься доказать? – спросил он низким голосом, приближаясь к ней и жалея, что слова его продиктованы не злостью, а страстью. Не дойдя до нее двух шагов, он буквально споткнулся о стену сильного запаха экзотических духов.
– Я подумала, что ты не будешь против моего перевоплощения в женщину, какую ты собирался подцепить на ночь, – произнесла она с живостью и насмешливой развязностью. – Хочу тебе понравиться – вот и все!
Кокетка глупая! Черт возьми, можно запросто отравиться ядовитыми испарениями и рухнуть бездыханным, подумал он.
– В каких это духах ты искупалась? – спросил он, отступая от нее.
– Ах, эти… – фыркнула она, одарив его жизнерадостной улыбкой наивной невинности. – Кажется, я немножко переусердствовала!