Карли едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Подруга обожала жизнеутверждающие афоризмы, лучшее место которым — на поздравительных открытках «Холмарк».
— Да-да, очень хотелось бы тебе поверить, но правда состоит в том, что именно эти красные туфли полностью изменили мою жизнь. Без них все сразу идет вкривь и вкось. Всю жизнь мать упорно твердила, что я полная неудачница, и она была права — до появления туфель.
Мать Карли, Джудит, вообще отличалась мрачным взглядом на жизнь в целом и на судьбу своей старшей дочери в частности. Она всегда первой замечала собирающиеся на горизонте темные тучи и сразу предвещала что-нибудь мрачное и недоброе. Ну прямо Нострадамус в исполнении Джоанны Кроуфорд.
— Только сейчас моя жизнь пошла в гору, — со вздохом отчаяния продолжала жаловаться Карли, — и я просто не имею права отступать с завоеванных позиций!
Дана, которой не раз пришлось созерцать приступы раздражения Джудит, кивнула:
— Не имеешь права и не отступишь. Но как бы ни старался убедить нас в обратном замечательный журнал «Вог», вовсе не туфли делают женщину личностью.
— Но они сделали личностью вот эту конкретную женщину! — горячо возразила Карли, тыкая в себя пальцем. — А потому если не удастся их вернуть, то я спокойно могу поставить крест на собственной карьере и вместо работы впасть в грех и распутство.
— Аминь, — шутливо заключила Дана. — Давай впадем сегодня же.
— Сначала туфли, а уж потом распутство.
— Так, значит, ты все-таки собираешься озвучивать фильм.
— Похоже, что так.
— Подожди хотя бы недельку. А потом поговорим. Ты даже не хочешь дать неудаче шанс снова обратить на себя внимание.
Карли грустно рассмеялась:
— О, она уже работает вовсю! Кто-то украл три тысячи долларов с моей карточки «Америкэн экспресс». Кстати, я уже говорила, что за ленч придется платить тебе? Карточку «ATM» сожрал банкомат — Бог мой, надо так аккуратно обращаться с этими паролями! Так что я полный банкрот. Придется занимать деньги.
Дана тут же положила на стол кредитную карту, а потом вытащила из кошелька несколько банкнот. Карли же тем временем изо всех сил пыталась открыть баночку с мятными пастилками, которая ни за что не хотела поддаваться. Борьба продолжалась несколько минут, а потом крышка внезапно отлетела, и пастилки рассыпались по всей округе.
Дана сняла одну, застрявшую в складке рукава, и засунула ее в рот.
— Хорошо, соглашайся на работу, но никакой халявы. Пусть Маклиш платит — это твое встречное предложение…