Когда Ричард привез ее, она вошла в прихожую и увидела Пейдж, которая ждала ее несмотря на позднее время, чтобы узнать, как все прошло. В этот момент плотина прорвалась, и Тори залилась слезами.
– Только мое тело, но не душу. Мне кажется, он хотел и то, и другое.
– Забавно, – сказала Пейдж. – В юности ты отдаешь душу и оберегаешь тело, а повзрослев – наоборот, отдаешь тело и оберегаешь душу.
– Мне кажется, что когда ты выходишь замуж за богатого человека, которого не любишь, то отдаешь свое тело и продаешь душу, – печально философствовала Тори, вытаскивая стопку салфеток и высмаркиваясь.
– Только не я. Проститутка продает свое тело. Дура продает свою душу. А я ничего не продаю.
– Ты продаешь и тело, и душу.
– Я делюсь своим телом и всегда оберегаю свою душу, – со смехом настаивала Пейдж. Потом она с участием спросила: – Господи, неужели было так плохо?
Тори в течение минуты обдумывала этот вопрос, глядя на Пейдж из-за салфетки, скрывавшей нижнюю часть лица, и поэтому немного похожая на египетскую исполнительницу танца живота. Ее темные глаза улыбались, капитулируя перед истиной:
– Нет. На самом деле он мне очень понравился. Я просто сама напортила, вот и все. В любом случае спасибо тебе за платье. Оно привлекло всеобщее внимание.
Она повернулась спиной к Пейдж, чтобы та помогла ей расстегнуть платье.
– Ладно, давай посмотрим, какую магию оно создаст завтра вечером, – сказала Пейдж, осторожно расстегивая молнию на тонкой расшитой ткани платья.
– Должна тебе напомнить, что вечеринка уже сегодня, – поправила ее Тори, показывая на блестящие золотые часы Пейдж – подделку под «Ролекс».
Тори наклонилась к Пейдж и поцеловала ее в щеку. Пейдж всегда точно знала, чего хотела. Она не путалась. Она была прагматичной до мозга костей, создавала вокруг себя какое-то сияние даже теперь, в середине ночи – с ясной головой, в белом махровом халате, с роскошными медовыми волосами, собранными в хвост.
– Спасибо, что дождалась меня, – поблагодарила ее Тори, – но поднимайся к себе и поспи немного. Действительно, сегодня твое платье было для меня волшебным, – подумав, добавила она. – Я слишком глупа, чтобы оценить это. И в любом случае, ты просто волшебница – с Валентино или без него.
Придерживая расстегнутое платье, чтобы оно не соскользнуло, она слегка подтолкнула Пейдж в сторону лестницы. Заметив, что та медлит, Тори добавила:
– Спасибо. Оно было безупречным. Я знаю, что сегодня вечером оно будет таким же безупречным для тебя. А теперь проваливай отсюда к черту и немного поспи!
Уже воображая прекрасное ощущение того, как ее голова коснется подушки, страстно желая уплыть в сладкие мечты о предстоящем вечере, о свидании с загадочным «мистером «Филадельфия», – Пейдж сонно ухватилась за холодные железные перила лестницы, представляя себя красавицей на балу, новой девочкой в городе, которая вскружит головы; Пейдж Уильямс – чаровница. Используя перила лестницы, как опору, она отправилась наверх.