– Я не могу ее тронуть, Ричард. Но посмотри сначала, что у тебя осталось. Ты обнаружишь, что все растрачено по пустякам.
– Этого просто не может быть…
– Позвони утром в банк.
– Вот уж не думал, что ты ограничишь меня в средствах, – горько усмехнулся Ричард.
– Это не имеет никакого отношения к ограничению в средствах, речь идет о злоупотреблении. Поговори завтра с Тедом Джонсом. Он представит тебе состояние твоих финансов. Ты станешь получать ту же самую заработную плату, если больше не будешь ездить в четырехнедельные увеселительные поездки. Ты ничем не будешь отличаться от других служащих «Беннеттона». Три недели отпуска – это то, что тебе положено. Медицинская страховка. Плюс дополнительная оплата, указанная в контракте.
– Контракт? Какой контракт?
– Джонс изучит его вместе с тобой.
– Ладно, только, возможно, я не поставлю свою подпись на пунктирной линии.
– Ну, не ставь. Это твое дело.
Ричард не сводил глаз с отца, заставляя Тори удивляться глубине горечи и злобе, которые обнаружила в нем только сегодня. Она терзалась, сознавая, что обвинения его отца по большей части соответствовали действительности. Она на себе испытала его расточительность. Однако боль, которую она чувствовала в Ричарде, спрятанную глубоко под спудом этой горечи и злобы, возбуждала в ней желание защитить и поддержать его, успокоить и сказать, что все будет хорошо.
– Ричард, дальше так продолжаться не может, и ты знаешь это сам, – сказал Эллиот Беннеттон с удивительным спокойствием, отхлебнув виски и взглянув сыну прямо в глаза. – Ты не можешь шляться где попало и проматывать деньги так, как ты это делаешь. Простите мою резкость, Тори, но на самом деле все именно так и обстоит. Ваш изумруд во много карат возможно не покажется таким экстравагантным, если вы увидите цифры, проставленные в обязательствах моего сына: лошади для поло, спонсорские обязательства, госпиталь в маленькой деревушке. Я удивлен, что он не купил себе остров. Четыре миллиона истрачено на твой дом, – продолжил он, обращаясь к Ричарду. – Только Бог знает, сколько сотен тысяч ты вложил в автомобили и в подземную стоянку. Похоже, что своей коллекцией произведений искусства ты намерен превзойти Нортона Симона. Твои путешествия становятся все более и более экстравагантными. А твои бесперспективные вложения в кинобизнес? А теперь еще и поло – черт бы его побрал. Ты делаешь это совершенно самостоятельно, прекрасно, можешь продолжать в том же духе, если тебе это нравится…
– Она толкнула тебя на это, разве нет? – Ричард разъяренно повернулся к мачехе, чье лилейно-белое лицо налилось краской.