Пейдж критически оглядела себя в зеркале, нахмурившись по поводу паутинки изъянов, все еще заметных под глазами и около рта, несовершенства, которые, как предполагалось, должны были быть выправлены дорогим химическим снадобьем, которое она только что смыла.
Это была маска, сделанная из сухих яичных белков и других омолаживающих ингредиентов, которые, предположительно, должны были полностью регенерировать кожу: очистить, подтянуть, подпитать, разгладить морщины, замедлить процесс старения – и все это по сорок долларов за эксперимент.
«Дурят нашего брата», – подумала она, открывая тюбик растительного геля для глаз и размазывая его под веками толстым слоем, упорно надеясь на чудо, которое было ей необходимо, чтобы соответствовать стандарту Ники.
Это совсем не то же самое, что встречаться с Марком, которому совершенно не важно, как она выглядит и во что одета. Он считал, что она всегда выглядит потрясающе.
«Потрясающе» для Ники означало, что прическа и макияж сделаны надлежащим образом, что она умопомрачительно одета, – одета так, чтобы приводить в восторг его друзей и кружить головы. Его привлекал внешний вид, состоящий из высоких каблуков, ног, открытых почти до задницы, и наряда, который как можно меньше скрывал фигуру.
Пейдж называла это «внешним видом содержанки», но она все еще сохраняла свои позиции в этом вопросе, и это стоило немалой борьбы. Ее всегда беспокоило, что если она появится дважды в одном и том же наряде, то это будет сигналом начала конца, который напомнит Ники о том, как долго и как часто они встречаются, и что ему уже пора удирать от нее к чертовой матери.
Она знала от его друзей и детей, что была для него живым рекордом. Это тем более следовало считать рекордом, учитывая, что они с Ники до сих пор не занимались любовью и поэтому были вынуждены много разговаривать и узнавать друг друга.
– Почему я не могла найти себе мужчину, который бы не имел такого совершенного идеала? – продолжала она. – Можете представить себе, что он доставил мне несколько неприятных минут по поводу этих морщинок, сказав, что большинство девочек, с которыми он имел дело, были не в том возрасте, когда появляются «эмоциональные морщины»? Это как раз одно из тех полушутливых замечаний, которые отправляют вас прямым ходом к пластическому хирургу, чтобы вернуть себе душевный комфорт.
– Ты не сказала ему, что большинство девочек, с которыми он встречался, были не в том возрасте, чтобы вообще иметь эмоции? – поинтересовалась Тори.
– Не смеши меня. А то моим морщинам будет еще хуже.