Хозяйством в палаццо занимались двое — домоправительница Анна и ее муж Джулио, который был мастером на все руки. Оба они служили здесь с незапамятных времен, были довольно стары, но графине никогда не приходила в голову мысль заменить их на более молодую прислугу. А молодого графа они знали с самого дня его рождения.
Граф миновал зал и прошел к себе в гардеробную. Здесь он разделся, принял душ, затем лениво проскользнул между двумя шелковыми простынями, расположился на своей огромной четырехместной кровати. Эта комната была спальней еще первого владельца палаццо.
Уснул он почти сразу и спал до тех пор, пока в половине двенадцатого Анна бесцеремонно раздвинула на окнах бархатные шторы и впустила в спальню поток солнечных лучей. Это заставило графа зашевелиться и что-то проворчать. Он повернулся на другой бок и уткнул лицо в подушку.
— Анна! — раздраженно буркнул граф. — Ну зачем ты это делаешь?
Анна, невысокая полная женщина, одетая в неизменное черное платье, приветливо улыбнулась.
— Графиня желает поговорить с вами, — сказала она. Руки ее были привычно сложены под белым фартуком. — Она собирается сообщить вам что-то важное, а время не терпит.
Граф вытащил руку из-под простыни, лениво пригладил свои черные волосы и неохотно присел.
— Кофе на столике возле вас. Там же лежат булочка и масло. Есть и горячее блюдо. Если хотите, я сейчас принесу.
— Милая Анна, — шутливо проговорил граф, — что бы я делал без тебя?
Он налил себе чашечку кофе из серебряного кофейника, бросил туда два кусочка сахара. Анна, пожав круглыми плечами, продолжала:
— Я наполнила вашу ванну и положила чистое белье. Вам что-нибудь нужно еще, синьор?
Граф покачал головой.
— Нет, нет! Спасибо за все, милая Анна. Ты, как всегда, предвосхищаешь каждое мое желание!
В его голубых глазах сияла улыбка. Анна испытывала к графу нечто вроде материнской любви. Она знала, что он тоже любит ее.
— Отлично, синьор, — сказала Анна и удалилась.
Граф выскользнул из постели, набросил на плечи темно-синий шелковый халат. Выпив еще одну чашечку кофе, он неторопливо направился в ванную комнату.
Спустившись через некоторое время в гостиную, он обнаружил там свою бабушку. Она сидела за письменным столом и что-то писала. Несмотря на свои восемьдесят лет, графиня сохраняла здравый смысл, хотя физически она была довольно слаба и тело не всегда желало ей подчиняться. Порой ее мучили приступы ревматизма. В такие периоды графиня никого не принимала.
Графиня Чезаре обладала добрым сердцем и с теми, к кому она чувствовала симпатию, сохраняла дружеское расположение и могла быть верным другом.