Наклонив голову, Арман прикоснулся губами к ее влажным губам. В первое мгновение она хотела оттолкнуть нахала, и ее тело напряглось в попытке освободиться из его объятий. Но тут губы Армана начали медленно и нежно ласкать ее губы. Странное ощущение захлестнуло Жаклин, лишив ее сил сопротивляться. Она чувствовала, как любопытство, желание и нежность сменяют друг друга в ее сердце. Ей казалось, что все происходит во сне, но одновременно она четко осознавала то тепло и возбуждение, которое дарили ей его губы. Разум требовал сопротивления, но руки предали ее — они непроизвольно поднялись вверх и обхватили шею Армана. Его поцелуи стали более настойчивыми, губы раскрылись, и язык медленно проник в ее рот, доставляя ей невероятное наслаждение.
Арман погладил кончиками пальцев ее подбородок. Ее тело было так близко, что оно повторяло все изгибы его мощной фигуры. Его язык все еще не покидал ее рот, когда она неожиданно ответила на поцелуй со всей страстью, накопившейся в ней. Рука Армана, ласкавшая ее лицо, заскользила вниз по шее и спустилась на грудь. Мягкая ладонь осторожно коснулась полуобнаженной груди, а пальцы начали осторожно прикасаться к набухшему соску. Жаклин застонала и прижалась к Арману еще сильнее, словно его прикосновения были для нее так же желанны, как глоток прохладной воды в выжженной солнцем пустыне. Ее желание возбудило его еще больше. Он начал целовать ее шею, плечи, грудь, вдыхая нежный аромат кожи. Этот запах напомнил ему летний полдень, напоенный цветочным нектаром, ярким солнцем и какой-то восхитительной чистотой. Ему хотелось поцеловать каждый участок ее тела. Он томился желанием распустить ее волосы и запустить в них руки, наслаждаясь этими густыми медовыми прядями.
Раньше Арман ни разу не подумал о том, что она может принадлежать ему, но теперь это казалось ему совершенно естественным.
В памятный вечер, когда он доставил ее к Харрингтонам, Арман посчитал, что задание выполнено, но не проходило и дня, чтобы его не посещали мысли о Жаклин. Иногда он ко рил себя за то, что не взял ее с собой, не привез в свой дом. Арман отгонял от себя крамольные мысли, но они снова возвращались. Когда он увидел ее на балу в объятиях Престона, то с удивлением почувствовал, как в нем нарастает ревность. Теперь она в его объятиях, стонет от его ласк и будит в нем чувства, которые он не испытывал уже давно. И все же он не должен был прикасаться к ней, так как не мог ничего ей, дать, не мог жениться на ней, даже если она согласится выйти за него замуж, потому что каждое путешествие во Францию угрожало его жизни. Постоянная игра со смертью — его выбор. Ему нужно остановиться сейчас, пока они не зашли слишком далеко…