— Простите, — сказала Эмма.
Джеб пристально смотрел на нее несколько секунд, потом сказал:
— Спасибо. Теперь надо поставить этого кролика на огонь, если мы собираемся ужинать.
— Я могла бы помочь, — вызвалась Эмма.
— Вы умеете готовить?
Эмма вздохнула.
— Нет, — призналась она. Джеб Мейерс рассмеялся.
— Ну, тогда, — сказал он, — занимайтесь тем, что вы сейчас делаете.
Он пошел в хижину.
Салли Ли надела венок на голову и выпрямила плечи.
— Я королева Монтаны, — сказала она.
— Ты не королева, и это не Монтана, — указала Тесси.
Эмма засмеялась и обняла их обеих, но сердце ее болело за этих детей, их приветливого отца и умершую мать. Интересно, какой была Бетти Мейерс.
Позже вечером, когда девочки поели и пошли спать на сеновал, Эмма помогла Джебу вымыть посуду.
— Здесь, должно быть, одиноко, — сказала она. Он с тревогой посмотрел на нее.
— Да. И опасно тоже. Какого черта вы едете совсем одна?
Эмма вздохнула.
— Я пытаюсь догнать перегоняемое стадо, — ответила она. Ей не хотелось говорить больше, и Джеб не настаивал.
— Вы можете спать здесь, — сказал он, показывая на двуспальную кровать, придвинутую близко к стене. — Не надо волноваться, я буду спать в амбаре, но я хочу, чтобы вы все равно заперли дверь. Для вашего душевного спокойствия.
Эмму поразило горькое чувство, что при других обстоятельствах она могла бы построить жизнь с этим человеком.
— Спасибо, — сказала она.
Его глаза ласково скользнули по ее лицу, как будто у него были такие же мысли.
— Спокойной ночи, — сказал он и ушел, а Эмма заперла дверь, как он велел. Она не думала о бродячих индейцах или преступниках. Она знала, что ей нечего бояться с Джебом Мейерсом.
На следующий день Эмма встала рано. Дети еще не проснулись. Они с Джебом тихонько поговорили в амбаре, пока он седлал ее лошадь. Эмма поблагодарила его за гостеприимство и ускакала.
В середине дня потная, усталая и очень голодная, Эмма поднялась на покрытый деревьями холм и увидела стадо. Сердце екнуло, когда она разглядела среди ковбоев Стивена, свистевшего и кричавшего на скот, как и другие мужчины. Она уже собралась спуститься и объявиться, когда рядом возникла лошадь и сильная рука схватила ее шею.
Холодное дуло прижалось к горлу.
— Радуйся, что мне не терпится увидеть этого ублюдка, моего брата, — прорычал знакомый голос. — Иначе, хорошенькая мисс Эмма, я бы разложил тебя на мягкой весенней траве.