— Я могла бы принести вам завтрак, если хотите, — сказала она, чувствуя себя необычайно стеснительно.
Стивен покачал головой и пробежал по ней взглядом, под которым она вспыхнула.
— Спасибо, но я никогда не ем до полудня.
— Кофе? — предложила Эмма, не желая уходить и понимая, что у нее нет оснований задерживаться.
— Вы очень добры, — сказал он, и Эмма приняла его ответ за согласие. Она поспешила вниз и, не обращая внимания на Дейзи, налила чашку горячего кофе.
Когда она вернулась, Стивен снова уснул.
Эмма возвратилась на кухню. Дейзи была еще там, виртуозно выпекая лепешки на сковороде. Крупная чернокожая женщина с сильным характером, Дейзи знала, как управлять домом, больше чем Хлоя и Эмма вместе взятые.
— Не знаю, почему Хлоя захотела принести этого незнакомца в свой дом, — ворчала женщина, не отрываясь от сковороды. — Мне он совсем не нравится, скажу я вам.
Солнце через окна заливало дом, блестело на царственной синеве озера.
— Не бранись, Дейзи, — добродушно укорила ее Эмма, наливая себе кофе из фарфорового кофейника, стоявшего на середине стола. — Такой прекрасный день.
— Я буду браниться, если захочу, — пробормотала Дейзи, со стуком ставя тарелку с лепешками на стол. — Мне кажется, что никакому распрекрасному бродяге не следует подавать в постель.
Эмма улыбнулась:
— Он ведь прикован к постели.
— Ну, это не моя вина, — подчеркнула Дейзи, тяжело возвращаясь к плите.
Эмма взяла лепешку — было выше ее понимания, почему Дейзи всегда готовят на целую армию, — и намазала ее маслом.
— Ты приведешь банкира к ужину? — спросила Дейзи.
Эмма улыбнулась.
— Не думаю, Дейзи. Фултон обычно не любит приходить в будни. Он говорит, что это мешает ему сосредоточиться на работе на следующий день.
— Я помешаю ему сосредоточиться, — бормотала Дейзи скорее себе, чем Эмме, — трахну его сковородой по голове…
Эмма чуть не подавилась лепешкой.
— Честно, Дейзи, — проговорила она, сдерживая улыбку, — никто бы не подумал, что ты добрая христианка, судя по твоим словам. Что сказал бы преподобный Гесс, если бы послушал тебя?
— Думаю, он бы сказал, что я старая леди и меня надо оставить в покое.
— Мистер Фэрфакс спит и не хочет завтракать. Ты могла бы заглянуть к нему попозже.
— Я загляну к нему, — сказала Дейзи, — дам ему хорошенько палкой от щетки, вот что.
Эмму ничуть не беспокоили эти разговоры, потому что она знала, что, несмотря на ворчание и брюзжание, Дейзи Путнам была нежной, как новорожденный олененок.
— Хорошо, ты ударишь его за меня, — сказала Эмма, относя посуду в таз.
Дейзи ответила веселым громким смехом, и Эмма поспешила из дома через парадную дверь.